В соответствии с ч. 3 ст. 46 Конституции Российской Федерации от 12.12.1993 г. каждый вправе в соответствии с международными договорами обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты. Данная формулировка основана на ст. 2 Факультативного протокола к Международному пакту о гражданских и политических правах, также требующего исчерпать все имеющиеся внутренние средства правовой защиты перед обращением в Комитет ООН по правам человека.

Иначе к исчерпанию средств внутригосударственной правовой защиты подходит Конвенция о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция). В ст. 35 § 1 Конвенции указывается, что Европейский Суд по правам человека (далее - Суд) может принимать дело к рассмотрению только после того, как были исчерпаны все внутренние средства правовой защиты в соответствии с общепризнанными нормами международного права. «В настоящее время самыми важными правилами приемлемости являются требования об исчерпании средств внутренней правовой защиты и направлении жалобы в Суд в течение шести месяцев с момента принятия окончательного внутреннего решения… Правительства-ответчики будут насколько возможно часто поднимать возражения о том, что средства внутренней правовой защиты не были исчерпаны» 1 .

Суд отметил, что цель данного положения состоит в том, чтобы предоставить Договаривающимся Сторонам возможность предотвратить или исправить нарушения, в которых они, возможно, повинны, прежде чем обвинения в этих нарушениях станут предметом рассмотрения в Суде. Следовательно, Государства освобождаются от ответственности за свои действия перед международным органом, пока они имели возможность исправить ситуацию с помощью своих правовых систем 2 .

Это правило основано на предположении, отраженном в ст. 13 Конвенции («право на эффективное средство защиты»), с которой оно имеет тесную связь, о том, что в национальной правовой системе существует эффективное средство защиты отношении каждого предполагаемого нарушения Конвенции, вне зависимости от того, инкорпорирована она в национальное право или нет 3 .

Ст. 35 § 1 Конвенции требует от заявителя поставить вопрос о нарушении своих прав перед соответствующим государственным органом, по крайней мере, по существу и в соответствии с формальными требованиями и с соблюдением сроков, а затем должна быть использована любая процессуальная мера, которая может предотвратить нарушение Конвенции 4 .

Эффективным признается такое средство защиты, которое было доступно заявителю как в теории и на практике, было способно предоставить ему возмещение вреда в отношении его жалобы и имело разумные шансы на успех. (Разница между требованием исчерпать все имеющиеся и эффективные средства правовой защиты состоит, среди прочего, в том, что по общему правилу для обращения в Комитет ООН по правам человека заявитель, подающий жалобу против России, должен обратиться в российский суд надзорной инстанции, а для обращения в Европейский Суд по правам человека достаточно обращения в кассационную инстанцию.)

В отношении эффективности средств правовой защиты существует распределение бремени доказывания. Так, Правительство, возражающее против приемлемости жалобы на этом основании, должно представить доказательства существования эффективных средств правовой защиты в отношении жалобы заявителя. В случае, если Правительству удается это сделать, заявитель, в свою очередь, должен доказать, что такое средство было им на самом деле исчерпано, или было неадекватно и неэффективно в конкретном деле заявителя, или существовали особые условия, освобождающие заявителя от обязанности исчерпать его 5 .

Суд признал, что правило об исчерпании средств правовой защиты должно применяться с определенной степенью гибкости и без чрезмерного формализма 6 . Он далее указал, что это правило не абсолютно и не должно применяться автоматически, при рассмотрении вопроса о том, было ли оно соблюдено, необходимо исследовать особые обстоятельства каждого дела 7 . Это значит, среди прочего, что Суд должен отдавать себе реалистичный отчет не только о формальном существовании средств защиты в правовой системе Договаривающейся Стороны, но и об общеправовом и политическом контексте, в котором они действуют, а также о личных обстоятельствах заявителей 8 .

Требование об исчерпании внутренних средств правовой защиты тесно связано и с требованием направить жалобу в Суд в течение шести месяцев с того дня как эти средства были исчерпаны. При этом, если заявителю не доступны никакие средства защиты жалоба должна быть подана в течение шести месяцев с момента нарушения прав, гарантированных Конвенцией 9 . Если неэффективность того или иного средства защиты становится заявителю очевидной после обращения к нему, шестимесячный срок начинает течь с того момента, как заявителю стало известно о неэффективности такого средства 10 .

В соответствии с общими требованиями Конвенции, как они истолкованы Судом, мы рассмотрим эффективность тех или иных средств правовой защиты, предусмотренных в российской правовой системе. В связи с существованием в России трех «ветвей» судебной власти, следует по отдельности рассмотреть эффективность процедур в конституционной, общей и арбитражной юрисдикциях.

В российской правовой литературе утверждается, что обращение в Конституционный Суд Российской Федерации не является обязательным условием исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты 11 . Представляется, что такой вывод сделан на основании решения о неприемлемости жалобы Тумилович против России 12 , в котором Суд указал, что отказ Конституционного Суда РФ рассматривать жалобу заявительницы по существу как неподведомственную ему, не относится к вопросам, подлежащим разрешению.

Подобные утверждения, однако, опровержимы. «В правовых системах с писаной конституцией, для оспаривания закона или практики, предположительно нарушающих Конвенцию, должна быть подана конституционная жалоба. Так, в Германии или Испании, жалоба должна, насколько это возможно, быть подана в Конституционный Суд» 13 . Более того, в решении о неприемлемости жалобы Гришанкова и Гришанков против Латвии 14 Суд указал, что в тех случаях, когда оспаривается национальное законодательство в целом (а не какие-то конкретные меры, принятые в соответствии с ним или в нарушение его) и когда национальная правовая система допускает оспаривание таких норм в Конституционном Суде, конституционная жалоба является эффективным средством защиты.

Вопросы соответствия российского законодательства Конвенции вставали перед Судом в двух делах: Рябых против России 15 и Ракевич против России 16 . В первом случае Суд постановил, что посредством отмены вступившего в силу судебного решения в порядке надзора не был соблюден принцип правовой определенности и заявителю в нарушение ст. 6 § 1 Конвенции было отказано в доступе к суду. Во втором случае, заявительница не имела возможность самостоятельно оспорить правомерность помещения ее в психиатрический стационар, поскольку Закон РФ от 02.07.1992 г. № 3185–1 «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» 17 возлагал такое полномочие исключительно на медицинское учреждение, в чем противоречил ст. 5 § 4 Конвенции. Однако в обоих делах вопрос об обращении в Конституционный Суд РФ с требованием признания неконституционности соответствующих положений ГПК РСФСР и Закона о психиатрической помощи не был поднят Представителем РФ и, соответственно, Судом не рассматривался, поскольку в отношении заявителей были предприняты в соответствии с оспариваемым законодательством конкретные действия (отмена вступившего в силу судебного решения и помещение в психиатрический стационар), чем они и отличаются от жалобы Гришанкова и Гришанков против Латвии, в которой заявители оспаривали латвийское законодательство о языке среднего образования, еще к ним не примененное.

Таким образом, если заявителем оспариваются конкретные действия, нарушающие Конвенцию, пусть даже и принятые в полном соответствии с законодательством, он должен прежде всего использовать как средство защиты гражданский иск, административную жалобу или заявление о возбуждении уголовного дела, а не обращение в Конституционный Суд. В любом случае, автор отнес бы конституционную жалобу к «сомнительным средствам защиты», которые могут быть признаны Судом неэффективными. Полагаясь на них, заявитель может пропустить шестимесячный срок подачи жалобы в Суд. Чтобы избежать неблагоприятного решения, следует подать как предварительное письмо в Суд, так и обратиться в национальный орган, указав в предварительном письме, какое именно средство защиты он в настоящее время использует 18 .

Для судов общей юрисдикции российское процессуальное законодательство предусматривает до четырех судебных стадий рассмотрения дела: первая инстанция, апелляционная и (или) кассационная инстанция, пересмотр дела в порядке надзора. Кассационное (где возможно - апелляционное) обжалование неблагоприятного для заявителя решения является обязательным 19 .

Надзорное производство, по крайней мере, в той форме, в которой оно существовало до принятия нового Гражданского процессуального и Уголовно-процессуального кодексов, признано неэффективной мерой правовой защиты, поскольку его возбуждение зависело исключительно от дискреционных полномочий должностных лиц указанных в законе 20 . Подобный порядок после реформы процессуального законодательства в 2001–2002 гг. сохранился лишь в Кодексе об административных правонарушениях 21 .

Новое регулирование надзорного производства, сокращающее полномочия должностных лиц и предоставляющее больше прав сторонам, пока не стало предметом рассмотрения Суда. На наш взгляд, надзорное производство в соответствии с подп. 2 п. 2 ст. 381 ГПК РФ и подп. 2 п. 3 ст. 406 УПК РФ все равно возбуждается определением судьи о передаче дела в суд надзорной инстанции, а не надзорной жалобой одной из сторон, а потому продолжает не соответствовать требованию к эффективности средства правовой защиты - возможности заявителя возбудить рассмотрение его дела самостоятельно.

В случаях, когда заявитель жалуется на неисполнение решения суда в его пользу, обжалование действий судебного пристава-исполнителя не требуется, если в неисполнении решения его вины нет 22 , но обязательно при наличии виновных действий (бездействия) пристава 23 .

Перед подачей жалобы на нарушение ст. 6 в тех случаях, когда другой стороной представляются в судебном разбирательстве подложные доказательства, необходимо поставить вопрос о подложности доказательств перед кассационной инстанцией 24 .

В отношении уголовного судопроизводства, решением о приемлемости жалобы Трубников против России 25 Суд признал неэффективным обжалование решений следователя прокурору, но отметил, что, несмотря на отсутствие у суда общей юрисдикции полномочия возбуждать уголовное дело, возможность судебной отмены постановления об отказе в возбуждении уголовного дела (по факту смерти сына заявителя) составляло эффективное средство защиты.

Кроме того, Суд проводит разграничение исчерпания средств правовой защиты по ст. 5 («право на свободу и личную неприкосновенность») и ст. 6 («право на справедливое судебное разбирательство»)26. Если для подачи жалобы на предполагаемые нарушения процессуальных гарантий по ст. 6 Конвенции необходимо обжалование приговора, то для подачи жалобы по ст. 5 необходимо обжалование лишь процессуальных решений о заключении под стражу (ст. 5 § 1(с)) и продлении сроков содержания под стражей (ст. 5 §§ 3 и (или) 4). Обжалование приговора в целом (хотя вместе с приговором обжалуются и все ранее вынесенные определения, в том числе о заключении под стражу и продлении сроков содержания под стражей) не является эффективным средством защиты для подачи жалобы на нарушение ст. 5 Конвенции.

Обращение в арбитражный суд за защитой своих прав является эффективным средством правовой защиты. Так, в решении по жалобе Козлов против России 27 Суд указал, что внутригосударственные средства правовой защиты не были исчерпаны, поскольку заявитель не обратился в арбитражный суд, хотя на необходимость обратиться в него было прямо указано судом общей юрисдикции.

Помимо рассмотрения дела арбитражным судом по первой инстанции Арбитражный процессуальный кодекс РФ предусматривает апелляционное и кассационное обжалование решений. Новая процедура рассмотрения дел Высшим Арбитражным Судом РФ в порядке надзора, так же как и в случае с ГПК РФ и УПК РФ, не стала предметом рассмотрения Суда, но в решении о неприемлемости жалобы АО «Уралмаш» против России 28 переходные положения о надзорном производстве 29 были признаны чрезвычайным, а потому неэффективным, средством правовой защиты.

В отношении России отдельной проблемой является исчерпание внутренних средств правовой защиты в условиях вооруженного конфликта в Чеченской республике. В деле Акдивар против Турции Суд указал, что одним из специальных условий, освобождающих заявителя от обязанности исчерпать средства защиты, может быть «полная пассивность национальных властей перед лицом серьезных обвинений в недолжном поведении или причинении вреда представителями государства, например, когда они были неспособны провести расследование или предложить помощь. В таких случаях можно сказать, что бремя доказывания перемещается еще раз, и на Правительство-ответчика возлагается обязанность показать, что именно они сделали в ответ на масштаб и серьезность проблем, в связи с которыми подается жалоба» 30 .

В настоящее время Судом признаны приемлемыми шесть жалоб 31 , объединенных в три дела, касающихся конфликта в Чеченской республике, но вопрос об исчерпании заявителями средств внутренней правовой защиты не разрешен Судом, а добавлен к вопросам, подлежащим рассмотрению по существу дела.

При рассмотрении данных жалоб Представитель Правительства РФ предложил три средства защиты, не использованных заявителями: обращение в Верховный Суд РФ, который передал бы дело на рассмотрение по первой инстанции суду вне пределов Чеченской республики, обращение с иском о компенсации вреда в суд по месту жительства заявителей (поскольку не все они проживали на момент подачи жалоб в Чеченской республике), обращение в Главное управление Генеральной прокуратуры РФ по надзору за исполнением законов о федеральной безопасности и межнациональных отношениях на Северном Кавказе в г. Ессентуки. Однако Правительство не представило ни одного судебного или прокурорского решения, которое бы было способно исправить ситуацию, аналогичную ситуации заявителей. Кроме того, заявители выдвинули аргументы о несоблюдении государством своих обязанностей по расследованию случаев предположительно противоправного лишения жизни 32 и применения пыток, иного жестокого и унижающего обращения 33 . Заявители обратили внимание Суда на административную практику нерасследования и безнаказанности преступлений, совершенных правоохранительными органами как во время конфликта, так и в мирное время, а также на неспособность предложенных Правительством средств исправить положение, в котором заявители оказались. Оценка аргументов сторон будет произведена Судом при решении вопросов существа жалобы.

Суд может постановить не только нарушение прав, гарантированных Конвенцией в Разделе I и Протоколами к ней, но и нарушение ст. 34 in fine, налагающей на государство обязанность никоим образом не препятствовать заявителю в эффективном осуществлении права на подачу индивидуальной жалобы в Суд. При этом, требование об исчерпании средств внутригосударственной правовой защиты неприменимо к жалобам на нарушение ст. 34 Конвенции. Суд в решении о приемлемости жалобы Кляхин против России 34 отметил, что «Статья 34 Конвенции налагает на Договаривающиеся Государства обязанность не вмешиваться в право лиц эффективно представлять и поддерживать их жалобы перед Судом. Такая обязанность предоставляет заявителю право, отличное о тех, что изложены в Конвенции или Протоколах к ней. Ввиду природы этого права, требование об исчерпании внутренних средств правовой защиты к нему неприменимо. В силу важности, придаваемой праву на индивидуальную жалобу, было бы неразумно требовать от заявителя прибегать к обычной судебной процедуре в национальной юрисдикции в каждом из случаев, когда тюремные власти вмешивались в его переписку с Судом».

Кроме того, существует и специальная процедура рассмотрения дела Судом. Ст. 39 Регламента Суда предусматривает, что Палата Суда или ее Председатель, там где это необходимо, может по требованию стороны или иного заинтересованного лица, или по своей инициативе указать сторонам любую временную меру, которая, по ее или его мнению, должна быть принята в интересах сторон или надлежащего ведения процедур. Как правило, на практике решение о временных мерах принимается в случаях, когда заявителю грозит экстрадиция или выдворение, и состоит в предложении государству-ответчику не экстрадировать или не выдворять заявителя 35 . Применение временных мер, как правило, требует от Суда немедленного решения по данному вопросу. Поэтому в Практическом указании 36 , изданном Председателем Суда на основании ст. 32 Регламента Суда, указано, что жалоба и документы по ней могут быть поданы за некоторое время до принятия окончательного решения в национальной системе в тех случаях, когда заявитель и (или) его представитель предполагают решение не в их пользу и это решение может быть исполнено в очень короткие сроки, чтобы у Суда было время рассмотреть просьбу о применении временной меры. Для России это актуально в делах об административном выдворении за пределы РФ иностранных граждан, решения по которым исполняются в течение нескольких дней с момента вступления их в силу.

Эволюция контрольного механизма Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Как уже подчеркивалось, Европейская Комиссия по правам человека, так же как и Европейский Суд по правам человека, являлась органом, созданным специально для обеспечения соблюдения обязательств, принятых на себя государствами - участниками Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. Таким образом, оба эти органа были институтами Европейской конвенции, а не Совета Европы.

Согласно части 1 бывшей статьи 20 Европейской конвенции, Комиссия состояла из числа членов, равного числу государств-участников Конвенции.

Комиссия начала свою деятельность с июля 1955 г., когда требуемое минимальное число государств сделало заявление о признании ее компетенции по бывшей статье 25 рассматривать жалобы частных лиц.

Члены Европейской Комиссии участвовали в ее работе в личном качестве. В течение всего срока пребывания в должности они не должны были занимать какого - либо поста, несовместимого с их независимостью и беспристрастностью как членов Комиссии или с требованиями, «предъявляемыми к членам Комиссии».

Независимость положения членов Комиссии по отношению к правительствам их стран также вытекала из текста присяги, которую они принимали при вступлении в должность (правило 3 Правил процедуры Европейской Комиссии). 69

Следствием этого был тот факт, что государственные служащие не могли быть избраны в состав Европейской Комиссии. Никаких других требований к кандидатам в члены Комиссии текст Конвенции вплоть до 1990 г. не содержал. Однако, в практике выборов были выработаны также дополнительные критерии:

а) кандидаты должны были обладать высокими моральными качествами;

б) они должны были обладать компетенцией в вопросах прав человека;

в) они должны были обладать значительным юридическим или судебным опытом.

Протокол № 8 к Конвенции, вступивший в силу 1 января 1990 г., дополнил Конвенцию, в частности, следующим:

«Кандидаты должны обладать высокими моральными качествами и удовлетворять требованиям, предъявляемым при назначении на высокие судебные должности, или иметь признанный авторитет в вопросах внутреннего или международного права». Подобное подробное перечисление требований, которым должны были удовлетворять члены Европейской Комиссии по правам человека, такое «пристальное» внимание к урегулированию этого вопроса неслучайно. Независимость, беспристрастность, объективность и высокий профессионализм в своей области – вот, пожалуй, те основные качества, которыми должны обладать члены любых международных экспертных органов по правам человека не только в рамках Совета Европы, но и Организации Объединенных Наций. Определению критериев для избрания в правозащитные экспертные органы, как правило, уделяется первостепенное внимание при разработке новых международных договоров в области прав человека. Кроме того, высокий авторитет членов экспертного контрольного органа – один из главных залогов его успешной работы. Опыт же Совета Европы в этом вопросе, как представляется, может быть весьма полезным.

Комиссия функционировала на непостоянной основе, поэтому важную роль в деятельности всей системы играл Секретариат. Слушание дел в Комиссии проходило за закрытыми дверями. Конфиденциальный характер данной процедуры имел как положительные, так и отрицательные моменты для эффективной защиты прав и свобод человека, гарантированных Европейской Конвенцией.

Такой характер рассмотрения дел в Комиссии приводил к тому, что не все подробности функционирования контрольного механизма становились достоянием гласности, что не способствовало укреплению доверия к системе, а также не стимулировало подачу петиций. Более того, сам по себе публичный (открытый) характер слушаний уже являлся бы в определенной степени санкцией, так как таким образом государства оказывались бы объектом критики со стороны других государств и общественного мнения. Наконец, рассмотрение не за закрытыми дверями дел о нарушении государством своих обязательств по Конвенции имело бы превентивный эффект в отношении других потенциальных «стран – правонарушителей».

С другой стороны, как показывает опыт, государства проявляют большую готовность соглашаться на международный контроль, когда он не имеет открытого характера, по крайней мере, на начальной стадии. Доказательством этому служит тот факт, что потребовалось 35 лет для того, чтобы все государства – участники Европейской конвенции признали процедуру жалоб частных лиц. Кроме того, для успешного выполнения Комиссией своих функций по части 1 бывшей статьи 28 (обеспечение дружественного урегулирования) элемент конфиденциальности, как представляется, был незаменимым условием. В таких условиях государства, по общему правилу, проявляют большую склонность к тому, чтобы пойти на определенные уступки, что было бы значительно затруднено, если бы они уже до этого сделали открытое заявление о своей позиции и участвовали бы в обсуждении дел, получивших общественный резонанс.

Европейская Комиссия по правам человека, прежде всего, рассматривала вопрос о приемлемости поданных петиций в контексте бывших статей 26 и 27 Европейской конвенции, содержавших требования для призниния жалов приемлемыми. В случае принятия петиции Комиссия совместно с представителями сторон изучала ее с целью установления фактов. Одновременно она представляла себя «в распоряжение заинтересованных сторон с целью обеспечения дружественного урегулирования вопроса на основе уважения прав человека, определенных положениями... Конвенции» (пункт (в) части 1 бывшей статьи 28 Европейской конвенции).

В случае достижения такого урегулирования Комиссия подготавливала доклад с кратким изложением фактов и согласованного решения, который затем она направляла «заинтересованным государствам, Комитету Министров и Генеральному секретарю Совета Европы для опубликования» (часть 2 статьи 28). В случае, если дружественного урегулирования достичь не удавалось, Комиссия подготавливала доклад с изложением фактов, в котором она также высказывала свою точку зрения относительно того, было или не было допущено нарушение Конвенции. Такой доклад направлялся Комитету Министров Совета Европы и заинтересованным сторонам. При этом, направляя доклад Комитету Министров, Комиссия могла «вносить такие предложения, которые она сочтет уместными» (часть 3 статьи 31).

Основное предназначение Европейской Комиссии по правам человека заключалось в отборе, фильтрации большого числа петиций, которое, как предполагалось, будет поступать в адрес страсбургских контрольных органов. Таким образом, рассмотрение вопроса о приемлемости петиций считалось ключевым в будущей работе Комиссии.

При поступлении жалобы в адрес Европейской Комиссии она проходила процедуру регистрации, что означало, что жалоба отныне находилась в процессе рассмотрения в Комиссии, из чего не следовало делать никаких выводов о признании жалобы приемлемой.

В отношениях с Комиссией государства пользовались услугами своих представителей - агентов, которым могли помогать советники. 70Частные лица, неправительственные организации или группы частных лиц могли подавать жалобы или выступать в Комиссии через адвоката или любое другое лицо, проживавшее на территории государства - участника Конвенции, если Комиссия не принимала иного решения (правило 32 Правил процедуры Европейской Комиссии).71Стороны не несли никаких расходов в связи с процедурой в Комиссии - все они оплачивались за счет Совета Европы. Весьма важным было положение Правила 36 Правил процедуры Европейской Комиссии, устанавливавшее следующее:

«Комиссия или, в случае если она в данный момент не заседает, ее Председатель могут указать сторонам на промежуточные меры, принятие которых представляется желательным в интересах сторон или надлежащего рассмотрения дела в Комиссии» 72.

Из текста Правила следует, что речь идет о рекомендациях со стороны Комиссии, которые не налагают никаких обязательств юридического характера на государства. Это вытекает также из текста самой Конвенции, которая не уполномочивала Комиссию вводить промежуточные меры обязывающей силы. Вместе с тем, как показывает практика, государства чутко прислушивались к таким рекомендациям Европейской Комиссии. Следует также учесть, что Комиссия прибегала к подобным действиям лишь в самых крайних случаях, когда из фактов, представленных автором петиции, определенно следовало, что было допущено нарушение Конвенции, а нежелание принять предложенные меры может иметь следствием непоправимый ущерб интересам сторон или ходу рассмотрения дела. По мнению автора настоящей работы, в некоторых случаях из положения бывшей статьи 25 Конвенции о том, что государства - участники, признавшие право на индивидуальную петицию, «обязуются никоим образом не препятствовать эффективному осуществлению этого права», могло также вытекать обязательство следовать промежуточным мерам, указанным Комиссией.

Решение о признании петиции неприемлемой было окончательным и обжалованию не подлежало. В то время как решение о приемлемости петиции могло быть пересмотрено в любой момент в будущем. Более того, право признания петиции неприемлемой оставлял за собой также и Европейский Суд по правам человека.

Бывшие статьи 26 и 27 Европейской конвенции содержали исчерпывающий перечень оснований для признания петиций неприемлемыми. Учитывая тот факт, что указанные положения практически в неизменном виде «перекочевали» в новый текст Европейской конвенции в соответствии с Протоколом №11, но уже в аспекте функционирования нового единого Европейского Суда по правам человека, представляется более целесообразным рассмотреть основания для объявления жалоб неприемлемыми ниже в разделе, посвященном функциям нынешнего Суда. Здесь же хотелось бы сделать лишь следующие замечания. При изучении вопроса о приемлемости-неприемлемости петиции Европейская Комиссия неизбежно сталкивалась с необходимостью изучения не только вопросов факта, но и вопросов права. Иными словами, на этой стадии Комиссия должна была рассматривать дело по существу, что, впрочем, не входило в ее компетенцию согласно Европейской конвенции. Однако в действительности Комиссии приходилось выполнять самую настоящую судебную функцию.

В том случае, если Комиссия признавала жалобу приемлемой, она в соответствии с пунктом (а) части 1 бывшей статьи 28 проводила «совместно с представителями сторон изучение жалобы». Одновременно Комиссия предоставляла «себя в распоряжение заинтересованных сторон с целью обеспечения дружественного урегулирования вопроса на основе уважения прав человека, определенных положениями... Конвенции» (пункт (в) части 1 статьи 28).

Во время такого изучения жалоба все же могла быть еще признана неприемлемой в соответствии со статьей 29, если «в ходе ее рассмотрения выяснится наличие одной из причин, в связи с которыми согласно положениям статьи 27 упомянутая жалоба не может быть принята».

Надлежащее понимание Комиссией всех аспектов дела помогало ей достичь дружественного урегулирования, а также сформировать свое мнение относительно того было или не было допущено нарушение Конвенции. В этом плане было недостаточно того, чтобы Комиссия изучила лишь факты и обстоятельства дела; она в равной степени должна была также изучить вопросы права.

Если на этапе исследования вопроса о приемлемости жалобы Европейская Комиссия выступала «в качестве самого настоящего судебного органа» и выносила «юридически обязательные решения» 73, то изучение жалобы в соответствии с бывшей статьей 28 носило скорее квазисудебный характер. При этом для последней была характерна значительная свобода при проведении изучения со стороны Комиссии, которая приспосабливала процедуру изучения к обстоятельствам каждого конкретного дела.

Если Комиссия считала это необходимым, она, в соответствии с пунктом (а) части 1 бывшей статьи 28 и Правилом 34(2) Правил процедуры Комиссии 74, могла провести расследование, в том числе посещение территории государства - участника Конвенции. При этом для эффективного ведения такого расследования заинтересованные государства после обмена мнениями с Комиссией длжны были создать «необходимые условия».

В Конвенции отсутствовали, да и сейчас отсутствуют какие - либо положения, допускающие принуждение государств - участников к сотрудничеству. Более того, подобное положение дел явно противоречило бы принципу суверенитета государств. Вместе с тем, представляется, что в случае отказа государств сотрудничать в посещении страны, когда такое посещение было абсолютно необходимым, возможно было бы обращение к Комитету Министров. Резолюция Комитета Министров способна была бы оказать существенное воздействие на государство с тем, чтобы поспособствовать его сотрудничеству с Комиссией и выполнению договорных обязательств по статье 28. Однако на практике таких случаев отмечено не было. К тому же в случае отказа в сотрудничестве одним из возможных вариантов развития ситуации было бы направление петиции одним из государств - участников Конвенции на другое в силу бывшей статьи 24 Конвенции (право направления межгосударственных петиций в страсбургские контрольные органы), предметом которой было бы нарушение статьи 28 договора.

Чтобы завершить краткий исторический экскурс в процесс функционирования Европейской Комиссии по правам человека следует упомянуть, что в соответствии с частью 1 бывшей статьи 30 Конвенции Комиссия могла «на любой стадии разбирательства принять решение об исключении жалобы из своего списка дел, если обстоятельства приводят к выводу о том, что:

а. заявитель не намерен добиваться рассмотрения своей жалобы, или

в. вопрос был решен, или

с. по любой другой причине, установленной Комиссией, было не оправдано продолжать рассмотрение жалобы.

Однако Комиссия продолжает рассматривать жалобы, если этого требует уважение прав человека, определенных в... Конвенции».

В том случае, если Комиссия решала исключить какую - либо жалобу из своего списка дел уже после признания ее приемлемой, она должна была составить доклад, в котором содержалось бы изложение фактов и решение об исключении жалобы вместе с основаниями для этого. Такой доклад направлялся сторонам, а также в порядке информации Комитету Министров Совету Европы. Кроме того, доклад мог быть опубликован Комиссией (часть 2 бывшей статьи 30).

Если же рассмотрение жалобы не было завершено по какому - либо из оснований, перечисленных в пункте 2 статьи 28, статей 29 или 30, то Комиссия в соответствии с частью 1 статьи 31 составляла «доклад, содержащий факты», и высказывала «свое мнение о том, доказывают ли установленные факты нарушение соответствующим государством его обязательств по... Конвенции». В докладе могли «быть изложены индивидуальные мнения членов Комиссии по этому вопросу». Данный доклад направлялся Комитету Министров Совета Европы, а также заинтересованным государствам, которые не имели право его опубликовать (часть 2 статьи 31).

Доклад Комиссии не являлся юридически обязывающим решением, так как полномочие принимать таковые принадлежало исключительно Комитету Министров или Европейскому Суду по правам человека. Последние два органа не были связаны выводами Комиссии, содержащимися в ее докладе, хотя он и являлся наиболее важным документом из всех, что использовались в ходе слушаний перед Комитетом Министров и Судом. Важно отметить и тот факт, что Комиссия, по ее мнению, также при рассмотрении последующих дел аналогичного характера не была связана выводами своих предыдущих докладов. В действительности же прецедентное право Комиссии было достаточно устойчивым как по вопросу о приемлемости жалоб, так и по вопросу о толковании прав и свобод, перечисленных в Европейской конвенции.

Как уже указывалось выше, в соответствии с положениями Европейской конвенции Комиссия должна была также предоставить себя в распоряжение заинтересованных сторон «с целью обеспечения дружественного урегулирования» возникшего спора «на основе уважения прав человека, определенных положениями… Конвенции».

Если дружественного урегулирования достичь не удавалось, Комиссия продолжала рассмотрение дела, по завершении чего в соответствии с бывшей статьей 31 составляла доклад, содержащий факты, и в котором она высказывала «свое мнение о том, доказывают ли установленные факты нарушение соответствующим государством его обязательств по... Конвенции». На этом процедура разбирательства в Комиссии завершалась, однако это не означает, что Европейская Комиссия прекращала выполнять свои функции по примирению. На стадии рассмотрения дела в Комитете Министров или в Европейском Суде разбирательство также могло быть прекращено в связи с достижением соглашения между сторонами. Функцию посредника в этом зачастую играла Комиссия. Представляется, что в случае, если государство - ответчик не выполняло условий дружественного урегулирования, самым подходящим органом для принятия мер являлся бы, по аналогии с положениями частей 2 и 3 бывшей статьи 32 и бывшей статьи 54, Комитет Министров Совета Европы. Вместе с тем, Конвенция не содержала по этому поводу никаких уточнений. Таким образом, Европейская Комиссия по правам человека выполняла функции тройного характера: во - первых, судебную (на стадии рассмотрения вопроса о приемлемости - неприемлемости жалоб); во - вторых, квазисудебную (на стадии рассмотрения жалобы в соответствии со статьями 28 и 31 Конвенции); в - третьих, политическую (на стадии содействия достижению дружественного урегулирования).

16.Структура Европейского Суда по правам человека и организация его деятельности. Европейский Суд по правам человека, не являющийся постоянным судом, имеет штаб-квартиру в Страсбурге. Как правило, он заседает в течение недели в каждом месяце.Суд состоит из такого числа судей, которое равно числу государств-членов Совета Европы, и не может иметь в своем составе более одного гражданина одного и того же государства-члена. Судьи избираются на девятилетний срок Парламентской Ассамблеей из списков, насчитывающих по три кандидата, представляемых государствами. В течение срока своих полномочий они не должны занимать должностей, не совместимых с независимостью, беспристрастностью и требованиями этого поста. Суд может рассматривать дела только в отношении государств, признавших его обязательную юрисдикцию или согласившихся на передачу конкретного дела в Суд. Дела может передавать в Суд государство. После 1 октября 1994 г., когда вступил в силу Протокол 9 к Конвенции, дело могут передавать в Суд также лицо, группа лиц или неправительственная организация.Если дело передает в Суд сам податель жалобы в соответствии с Протоколом 9, то группа в составе трех судей, включая судью, избранного от заинтересованного государства, может принять единогласное решение о том, что дело не будет рассматриваться Судом; в этом случае решение по делу принимает Комитет министров. Заявитель и его адвокат могут участвовать в разбирательстве, проводимом Судом, и представлять памятные записки и устные аргументы в ходе слушаний.Для рассмотрения дел Суд образует камеры из девяти судей. Членами камеры ex officio становятся председатель или заместитель председателя, а также судья - гражданин государства, являющегося стороной в споре. Если "национальный судья" не может заседать или берет самоотвод, то соответствующее государство может назначить специального судью. Имена остальных членов камеры определяются по жребию. Образованная таким образом камера может, а при некоторых обстоятельствах должна отказаться от своей юрисдикции в пользу Большой камеры в составе девятнадцати судей, которая в исключительных случаях, в свою очередь, может отказаться от своей юрисдикции в пользу пленарного заседания Суда. В. Г. Головин. Европейский Союз: новый этап интеграции.-М. ,Эксмо,1996 г.; Суд рассматривает дело на основе письменных замечаний и устных заявлений участников процесса. Вначале процедура является письменной и предусматривает представление памятных записок и других документов; затем Суд обычно проводит слушания, которые, в принципе, являются открытыми.После слушаний судьи проводят прения за закрытыми дверями и решают большинством голосов, имело ли место нарушение Конвенции. Если нарушение выявлено, то Суд может также предоставить справедливое возмещение потерпевшей стороне, включая компенсацию за моральный и материальный ущерб и возмещение издержек и расходов. Судьи могут выражать особые мнения (с согласием или несогласием), которые прилагаются к решению. Решение обычно объявляется публично председателем Суда. Оно является окончательным и обжалованию не подлежит.

17.Процедура рассмотрения индивидуальных жалоб в Европейском Суде по правам человека. Стадии судопроизводства. Самое главное условие - нужно обращаться лишь после того, как дело рассмотрела высшая судебная инстанция в стране, то есть Пленум Верховного суда. Все расходы Европейского суда, согласно ст. 58, несет Совет Европы. Заявитель жалобы несет расходы только на оплату заказных писем с представляемыми документами. Юмашев Ю.М. Правовое регулирование прямых иностранных капиталовложений в ЕЭС.- М.:, Юрист, 1988 г. 1. Европейский суд по правам человека является международным органом, который, при определенных условиях, может принимать жалобы, предоставленные лицами, которые жалуются на то, что в их отношении были нарушены права, предусмотренные Конвенцией. Эта конвенция является международным договором, на основании которого большая часть европейских государств обязывается соблюдать определенные основополагающие права человека. Эти права содержатся в Конвенции, а также в Протоколах 4 и 6, которые также подписаны некоторыми государствами. 2. Если заявитель считает, что какое-либо из перечисленных государств допустило в отношении него нарушение одного из этих основополагающих прав, то он имеет право обратиться в Европейский суд, который может рассматривать только те жалобы, которые относятся к правам, гарантированным Конвенцией и Протоколами, за исключением всех остальных. Европейский суд не является апеллятивным судом по отношению к национальным инстанциям и не может ни отменять, ни изменять их решения, он не может заступаться за вас перед национальной инстанцией, против которой направлена жалоба. 3. Европейский суд может рассматривать только те жалобы, которые направлены против государств, ратифицировавших Конвенцию, и относятся к событиям, наступившим после установленной даты ратификации Конвенции. Эта дата может варьироваться в зависимости от того, против какого государства направлена и касается ли она права, признанного Конвенцией или одним из Протоколов. 4. Заявитель может направлять жалобы только против действий или решений общественных властей одного из этих государств, парламента, администрации, суда и т.д. Европейский суд не может рассматривать жалобы, направленные против частных лиц или частных учреждений. 5. Перед тем как обратиться с жалобой в суд, заявитель должен будет использовать все возможные внутренние средства защиты в государстве, против которого он направляет жалобу. Например, он должен обратиться в вышестоящую судебную инстанцию, которая компетентна в отношении его дела, однако если он жалуется на несправедливое судебное решение или, точнее, на обвинительный приговор, попытка ревизии процесса не является необходимой, если уже были использованы обычные способы обжалования. При обжаловании он должен соблюдать все правила проведения процедуры, особенно предписанные законом сроки. Если ему было отказано в иске по причине несоблюдения сроков или соответствующих правил, суд, вероятно, не сможет рассмотреть его жалобу. 6. Когда высшая национальная инстанция вынесет свое решение, заявитель располагает сроком в шесть месяцев для того, чтобы подать жалобу в Европейский суд. Если его жалоба касается обвинительного приговора, срок отсчитывается с момента вынесения окончательного приговора в обычном порядке судопроизводства, а не с момента отказа в пересмотре процесса. Если по истечении этого срока заявитель не изложил свои притязания хотя бы в краткой форме, Суд не сможет рассмотреть его жалобу. 7. Если заявитель считает, что в отношении него были допущены нарушения прав, гарантированных Конвенцией или одним из Протоколов, и что все вышеупомянутые требования его выполнены, он должен послать в Секретариат письмо, содержащее нижеследующие разъяснения, по адресу: 8. Письмо должно содержать следующие сведения: а) короткое резюме жалобы; б) указание права или прав, гарантированных Конвенцией, которые нарушены в) средства правовой защиты, которые были использованы; г) список решений, вынесенных по делу со стороны официальных властей, с указанием их точной даты, краткого содержания и инстанции, их издавшей. К письму нужно приложить копии вышеупомянутых документов. 9. Секретариат ответит заявителю. Возможно, потребуются другие документы, сведения или разъяснения по поводу его жалобы. Секретарь может информировать его о применении Конвенции в случае, подобном указанному, и сообщит, если жалоба явно неприемлема. При этом Секретариат не может давать сведения относительно законодательства государства, против которого направлена жалоба. 10. Если из переписки со Секретариатом следует, что жалоба может быть зарегистрирована, и если заявитель этого пожелает, Секретариат направит формуляр для того, чтобы заявитель мог представить жалобу. После того как формуляр будет заполнен и отослан обратно в Секретариат, жалоба будет представлена на рассмотрение суду. 11. Секретариат будет информировать заявителя о ходе рассмотрения жалобы. Процедура в суде не является публичной и по меньшей мере вначале протекает в письменной форме. Следовательно, личное присутствие заявителя в Страсбурге не является необходимым. 12. Если это возможно, следует обратиться к адвокату, который представлял бы жалобу заявителя. Позднее, в течение процедуры, можно получить бесплатную юридическую помощь. Аметистов Э. М. Современные тенденции развития права Европейского Сообщества.//, Сов. государство и право.”- 1985.- № 7;

18.Исполнение решений Европейского Суда по правам человека. 10 июня 2010 года Европейским Судом по правам человека было вынесено постановление по жалобе «Религиозная община свидетелей Иеговы в г. Москве против России» . Европейский суд по правам человека признал нарушающим статьи 6, 9 и 11 Европейской конвенции решение российского суда о роспуске религиозной общины Свидетелей Иеговы в г. Москве и обязал Россию выплатить заявителям 70 000 евро. Суд пришёл к выводу, что вмешательство в права заявителей на свободу религии и объединений было необоснованным и постановил, что роспуск сообщества был «слишком строгой и непропорциональной мерой по отношению к законной цели, преследуемой властями», поскольку национальные суды за пять с половиной лет не представили оснований, свидетельствующих о том, что Община-заявитель принуждала к разрушению семьи, нарушала права и свободы своих членов и третьих лиц, склоняла своих последователей к самоубийству и отказу от медицинской помощи, посягала на права родителей не-Свидетелей и их детей, а также побуждала своих членов к отказу от исполнения установленных законом обязанностей [

Влияние решений Европейского Суда по правам человека на внутреннее право государств-участников Европейской конвенции.

В процессе, происходящем в международном судебном органе, применяются нормы международного права, и на основе этих норм выносится решение. Исполняется же такое решение государством в соответствии с его национальным правом, нормы которого совпадают или приведены в соответствие с международно-правовыми нормами. В противном случае государство обязано привести данные нормы национального права в соответствии с международным правом либо законодательно признать приоритет международного права над национальным. Таким образом, судебные прецеденты Европейского суда по правам человека оказывают положительное воздействие на судебную практику, а порой и на законодательство государств, а также способствуют практической реализации прав и свобод человека.

Правовой статус Уполномоченного Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека .

Российским судьёй в ЕСПЧ является Анатолий Ковлер.

Уполномоченным Российской Федерации (то есть адвокатом правительства) долгое время работал Павел Лаптев, в 2007 году на эту должность назначена Вероника Милинчук, в 2008 году - Георгий Матюшкин.

Уполномоченный РФ при Европейском Суде по правам человека - заместитель Министра юстиции Российской Федерации назначается Президентом РФ по представлению Председателя Правительства РФ из числа лиц, имеющих высшее юридическое образование и владеющих одним из официальных языков Совета Европы.

Уполномоченный в своей деятельности руководствуется обязательными для РФ нормами международного права, Конституцией РФ, федеральными законами, указами и распоряжениями Президента РФ, постановлениями и распоряжениями Правительства РФ.

Уполномоченный работает во взаимодействии с федеральными органами государственной власти, органами государственной власти субъектов РФ и органами местного самоуправления, а также с Межведомственной комиссией Российской Федерации по делам Совета Европы.

Функции и полномочия Уполномоченного

Защита интересов РФ при рассмотрении в ЕСПЧ жалоб, поданных РФ на основании Конвенции о защите прав человека и основных свобод;

Изучение правовых последствий постановлений Суда, вынесенных в отношении государств - членов Совета Европы, и подготовка с учетом практики Суда и Комитета министров Совета Европы рекомендаций по совершенствованию законодательства РФ и правоприменительной практики, а также по участию РФ в международных договорах и по развитию норм международного права, отвечающих интересам РФ;

Обеспечение взаимодействия федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов РФ и органов местного самоуправления при исполнении ими постановлений Суда и решений Комитета министров Совета Европы в связи с жалобами о нарушении РФ положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, включая восстановление нарушенных прав заявителей, выплату им присужденной Судом денежной компенсации и принятие мер общего характера, направленных на устранение и (или) предотвращение нарушений РФ положений указанной Конвенции.

Уполномоченный в соответствии с возложенными на него функциями:

по получении нотификации по жалобе против РФ- незамедлительно информирует об этом заинтересованные федеральные органы государственной власти, органы государственной власти субъектов Российской Федерации и органы местного самоуправления;

Запрашивает у федеральных органов государственной власти, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления необходимую информацию о фактической и юридической стороне дела для эффективного представления интересов Российской Федерации в Суде и Комитете министров Совета Европы, в том числе копии всех необходимых документов, относящихся к делу; указанные органы обязаны представить Уполномоченному такую информацию не позднее чем через месяц после получения запроса; в исключительных случаях Уполномоченный вправе установить сокращенные сроки для исполнения своего запроса;

Формирует позицию РФ по делу, выступает в качестве представителя РФ при разбирательстве дел в Суде и при рассмотрении вопросов об исполнении постановлений Суда в Комитете министров Совета Европы, привлекает для этих целей представителей Генеральной прокуратуры Российской Федерации, соответствующих органов исполнительной власти, российских и иностранных адвокатов и экспертов, в том числе на договорной основе, согласовывает сформированную позицию с Министерством иностранных дел РФ, если дело затрагивает политические аспекты международных отношений, а также, в случае если дело связано с разбирательством иных дел в международных судебных инстанциях, - с федеральным органом исполнительной власти, ответственным за обеспечение представительства интересов РФ по таким делам;

Ведет по согласованию с заинтересованными федеральными органами государственной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации и органами местного самоуправления переговоры о досудебном урегулировании дел по жалобам, поданным против РФ, и при посредничестве Суда заключает с заявителями соответствующие мировые соглашения; информирует Суд о мировых соглашениях, достигнутых с заявителями Уполномоченным или заинтересованными федеральными органами государственной власти, органами государственной власти субъектов РФ и органами местного самоуправления, а также о готовности российских властей выплатить заявителям компенсацию за причиненный вред в одностороннем порядке; обеспечивает осуществление выплаты компенсации по подписанным Уполномоченным мировым соглашениям и односторонним заявлениям, а также контролирует осуществление необходимых выплат и (или) исполнение иных обязательств по компенсации за причиненный вред, принятых на себя федеральными органами государственной власти, органами государственной власти субъектов РФ и органами местного самоуправления в соответствии с мировыми соглашениями, заключенными ими с заявителями;

В случае вынесения Судом постановления о нарушении РФ положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод извещает об этом заинтересованные федеральные органы государственной власти, органы государственной власти субъектов РФ и органы местного самоуправления, которые не позднее чем через один месяц после получения соответствующего извещения уведомляют Уполномоченного о мерах, принимаемых в целях обеспечения исполнения постановления Суда путем устранения допущенных нарушений положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, включая восстановление нарушенных прав заявителей, и (или) предотвращения таких нарушений, и направляют Уполномоченному подтверждающие это документы для их последующего представления в Комитет министров Совета Европы; информирует Конституционный Суд Российской Федерации, Верховный Суд Российской Федерации, Высший Арбитражный Суд Российской Федерации и Генеральную прокуратуру Российской Федерации о вынесении Судом указанного постановления; в случае вынесения Судом постановления о присуждении заявителю компенсации за причиненный вред оформляет и направляет необходимые для осуществления выплаты компенсации документы в уполномоченный орган, который не позднее чем через 15 дней после их получения осуществляет соответствующую выплату заявителю и направляет Уполномоченному копии подтверждающих платежных документов;

Обеспечивает совместно с заинтересованными федеральными органами исполнительной власти разработку соответствующих законопроектов и представляет в установленном порядке предложения об использовании права законодательной инициативы, если исполнение решений Суда связано с внесением изменений и дополнений в федеральные законы;

Обеспечивает совместно с заинтересованными федеральными органами исполнительной власти подготовку проектов соответствующих нормативных правовых актов и вносит их на рассмотрение соответствующих органов государственной власти, если исполнение решений Суда связано с внесением изменений и дополнений в нормативные правовые акты Президента РФ, Правительства РФ, иные нормативные правовые акты;

Информирует постоянного представителя Российской Федерации при Совете Европы об исполнении или ходе исполнения решений Суда и оказывает ему консультативное содействие при рассмотрении в Комитете министров Совета Европы вопросов о нарушениях Конвенции о защите прав человека и основных свобод;

Создает по мере необходимости рабочие группы из представителей федеральных органов государственной власти.

Права и свободы человека, гарантируемые Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод: общая характеристика .

Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод является одним из основных документов Совета Европы. Этот международный договор подписан в 1950 году и вступил в силу 3 сентября 1953 года. Конвенция устанавливает неотъемлемые права и свободы для каждого и обязывает государства гарантировать эти права каждому человеку, который находится под их юрисдикцией. Главное отличие Конвенции от иных международных договоров в области прав человека - существование реально действующего механизма защиты декларируемых прав - Европейского суда по правам человека (сокр. ЕСПЧ), рассматривающего индивидуальные жалобы на нарушения конвенции. Любой гражданин страны Совета Европы, считающий, что его права и свободы, закрепленные какой-либо статьёй Конвенции, были нарушены, имеет возможность обращения в Европейский суд по правам человека, если соответствующая статья была его страной ратифицирована.

Ключевые слова

Аннотация научной статьи по праву, автор научной работы - Герасименко Тамара Юрьевна

Цель статьи раскрыть характеристики такого важного условия подачи жалобы в Европейский Cуд по правам человека, как исчерпание . Право на индивидуальную жалобу справедливо считается отличительной чертой и величайшим достижением Европейской конвенции по правам человека. Правило исчерпания внутренних средств правовой защиты является важной частью функционирования системы защиты, предусмотренной Конвенцией и ее основным принципом. При этом национальное законодательство должно обеспечивать эффективные средства правовой защиты в случае нарушения Конвенции.

Похожие темы научных работ по праву, автор научной работы - Герасименко Тамара Юрьевна

• Эффективность внутригосударственных средств правовой защиты: понятие и критерии в практике Европейского суда по правам человека

  2013 / Кузнецова С. Н.

• К вопросу об исчерпании внутригосударственных средств правовой защиты в РФ при обращении в Европейский суд по правам человека

  2014 / Кузнецова С. Н.

• «Претор не занимается мелочами», или новый критерий приемлемости жалоб в Европейский Суд по правам человека

  2015 / Пантелеева К.А.

• Право на квалифицированную юридическую помощь при составлении жалобы в Европейский суд по правам человека

  2011 / Галоганов А. П.

• Европейский Суд по правам человека и механизмы обеспечения права на индивидуальную жалобу в России

  2012 / Мещерякова Ольга Михайловна, Леви Александр Абрамович

• Общая характеристика способов и средств защиты гражданских прав в европейском и международном праве

  2013 / Ромащенко Иван Олегович

• Обращение во внутригосударственный суд как условие возбуждения разбирательства в «Смешанном» инвестиционном арбитраже

  2016 / Барыкин Никита Андреевич

• 1. 2. Условия приемлемости жалобы в Европейском суде по правам человека (проблемы теории и практики)

  2010 / Терешина А. Н.

• Общие и специальные принципы судебного процесса в Совете Европы

  2014 / Анцупова Татьяна Александровна

• Разрешение европейским судом по правам человека вопросов о приемлемости жалоб и эффект принципа res judicata

  2012 / Красиков Дмитрий Владимирович

Exhaustion of domestic remedies as a condition of lodging a complaint before the European Court of Human Rights

The subject. The article is devoted to the subject of the exhaustion of domestic remedies before filing a complaint to the European Court of Human Rights . The purpose. The purpose of this article is to show and reveal the characteristics of such important condition of lodging a complaint before the European Court of Human Rights as the exhaustion of domestic remedies . The methodology. The following scientific methods have been used to write this article: analysis, comparing and making conclusions. Results, scope of application. The right of individual petition is rightly considered to be the hallmark and the greatest achievement of the European Convention on Human Rights. Individuals who consider that their human rights have been violated have the possibility of lodging a complaint before the European Court of Human Rights . However, there are important admissibility requirements set out in the Convention that must be satisfied before a case be examined. Applicants are expected to have exhausted their domestic remedies and have brought their complaints within a period of six months from the date of the final domestic decision . The obligation to exhaust domestic remedies forms part of customary international law, recognized as such in the case law of the International Court of Justice. The rationale for the exhaustion rule is to give the national authorities , primarily the courts, the opportunity to prevent or put right the alleged violation of the Convention. The domestic legal order should provide an effective remedy for violations of Convention rights. Conclusions. The rule of exhaustion of domestic remedies is an important part of the functioning of the protection system under the Convention and its basic principle.

Текст научной работы на тему «Исчерпание национальных средств правовой защиты как условие подачи жалобы в Европейский Суд по правам человека»

УДК 340.158

DOI 10.24147/2542-1514.2017.1(3).168-173

ИСЧЕРПАНИЕ НАЦИОНАЛЬНЫХ СРЕДСТВ ПРАВОВОЙ ЗАЩИТЫ КАК УСЛОВИЕ ПОДАЧИ ЖАЛОБЫ В ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА*

Т.Ю. Герасименко

Омская юридическая академия, г. Омск, Россия

Информация о статье

Дата поступления -

Дата принятия в печать -

Дата онлайн-размещения -

Ключевые слова

Европейский Суд по правам человека, жалобы, внутренние средства правовой защиты, окончательное внутреннее решение, предполагаемое нарушение прав, исчерпание

Цель статьи - раскрыть характеристики такого важного условия подачи жалобы в Европейский Суд по правам человека, как исчерпание внутренних средств правовой защиты.

Право на индивидуальную жалобу справедливо считается отличительной чертой и величайшим достижением Европейской конвенции по правам человека. Правило исчерпания внутренних средств правовой защиты является важной частью функционирования системы защиты, предусмотренной Конвенцией и ее основным принципом. При этом национальное законодательство должно обеспечивать эффективные средства правовой защиты в случае нарушения Конвенции.

EXHAUSTION OF DOMESTIC REMEDIES AS A CONDITION OF LODGING A COMPLAINT BEFORE THE EUROPEAN COURT OF HUMAN RIGHTS

Tamara Yu. Gerasimenko

Omsk Law Academy, Omsk, Russia

European Court of Human Rights, complaint, domestic remedies, final domestic decision, national authorities, alleged violation of Convention rights, exhaustion

The subject. The article is devoted to the subject of the exhaustion of domestic remedies before filing a complaint to the European Court of Human Rights.

The purpose. The purpose of this article is to show and reveal the characteristics of such important condition of lodging a complaint before the European Court of Human Rights as the exhaustion of domestic remedies.

The methodology. The following scientific methods have been used to write this article: analysis, comparing and making conclusions.

Results, scope of application. The right of individual petition is rightly considered to be the hallmark and the greatest achievement of the European Convention on Human Rights. Individuals who consider that their human rights have been violated have the possibility of lodging a complaint before the European Court of Human Rights. However, there are important admissibility requirements set out in the Convention that must be satisfied before a case be examined. Applicants are expected to have exhausted their domestic remedies and have brought their complaints within a period of six months from the date of the final domestic decision. The obligation to exhaust domestic remedies forms part of customary international law, recognized as such in the case - law of the International Court of Justice. The rationale for the exhaustion rule is to give the national authorities, primarily the courts, the opportunity to prevent or put right the alleged violation of the Convention. The domestic legal order should provide an effective remedy for violations of Convention rights. Conclusions. The rule of exhaustion of domestic remedies is an important part of the functioning of the protection system under the Convention and its basic principle.

* Статья подготовлена на основе материалов, полученных автором во время ознакомительной стажировки в Европейском Суде по правам человека в Страсбурге в ноябре 2016 г.

Law Enforcement Review 2017, vol. 1, no. 3, pp. 168-173

1. Введение

Следует признать, что, несмотря на складывающуюся тенденцию уменьшения количества жалоб из Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - ЕСПЧ, Суд), общее их число остается всё же довольно высоким. Согласно официальной статистике, если в 2010 г. количество жалоб составляло 14 309, то в 2016 г. подана 5 591 жалоба. Таким образом, за последние семь лет число жалоб в ЕСПЧ сократилось на 61 %1.

Данный факт можно объяснить не только улучшением функционирования и повышением эффективности российского правосудия, но и политикой ужесточения со стороны ЕСПЧ требований к соблюдению критериев приемлемости жалоб. Одним из таких критериев является исчерпание внутригосударственных средств защиты.

2. Возможность индивидуальной подачи жалобы в Европейский Суд по правам человека как базовое положение Европейской конвенции по правам человека

Право на индивидуальную жалобу справедливо считается отличительной чертой и величайшим достижением Европейской конвенции по правам человека (далее - Конвенция)2. Лицо, полагающее, что его права нарушены, имеет возможность подать жалобу в ЕСПЧ. Однако существуют строгие требования приемлемости, изложенные непосредственно в Конвенции, которые должны быть соблюдены до рассмотрения дела ЕСПЧ. В частности, потенциальные заявители должны исчерпать внутригосударственные средства правовой защиты и могут подать жалобы лишь в течение шестимесячного срока со дня вступления в силу внутригосударственного решения.

Важно отметить и тот момент, что количество жалоб далеко не всегда сопоставимо их качеству. Очевидно, что у большинства лиц, подающих индивидуальные жалобы, отсутствуют необходимые и достаточные знания о требованиях и критериях приемлемости.

1 Лацейко А. На совещании-семинаре председателей судов подвели итоги прошедшего года и определили приоритеты на текущий. URL: https://zakon.ru/blog/ 2017/03/09/na_soveschanii-seminare_predsedatelej _sudov_podveli_itogi_proshedshego_goda_i_opredelili _prioritety_ (дата обращения: 26.04.2017).

2 Конвенция о защите прав человека и основных сво-

ние законодательства Российской Федерации. 2001.

№ 2. Ст. 163.

3. Нормативное обоснование права на обращение в Европейский Суд по правам человека

Согласно ст. 35 Конвенции данное условие приемлемости базируется на общепризнанных нормах международного права. Обязанность исчерпать внутренние средства правовой защиты является частью международного обычного права, признанного таковым в практике Международного суда ООН. Это условие встречается и в иных международных договорах, касающихся прав человека: Международном пакте о гражданских и политических правах и Факультативном протоколе к нему, Американской конвенции о правах человека и Африканской хартии прав человека и народов.

4. Субсидиарный характер, установленного Конвенцией механизма

ЕСПЧ играет субсидиарную роль по отношению к национальным системам защиты прав человека, и он не является наднациональной инстанцией3. Поэтому наиболее оптимально, чтобы сначала национальные суды имели возможность принять решение по вопросам соответствия внутреннего права Конвенции. В том случае, если жалоба все-таки попадает в Страсбург, ЕСПЧ должен иметь возможность воспользоваться выводами национальных судов, так как последние находятся в непосредственном и прямом контакте с участниками правовых отношений в своих странах4.

Необходимо обратить внимание и на то, что п. 1 ст. 35 Конвенции говорит только о внутригосударственных средствах правовой защиты: он не требует исчерпания средств правовой защиты в рамках международных организаций. Напротив, в случае представления дела заявителем на рассмотрение иного наднационального органа в соответствии с другой процедурой международного расследования или урегулирования, жалоба может быть отклонена на основании пп. b п. 2 ст. 35 Конвенции. В связи с этим ЕСПЧ самостоятельно решает вопрос о том, является ли та или иная инстанция внутренней или международной5.

3 Application no. 25579/05, A, B, C v. Ireland, judgment of 16 December 2010. Здесь и далее доступ к ресурсу: URL: http://hudoc.echr.coe.int (date of access: 26.04.2017).

В первую очередь задача правила исчерпания внутренних средств правовой защиты состоит в том, чтобы дать возможность национальным органам (прежде всего судам) предотвратить или исправить предполагаемое нарушение Конвенции. Эта задача проистекает из положения, отраженного в ст. 13 Конвенции, в соответствии с которым во внутреннем правовом порядке должны присутствовать эффективные средства защиты от нарушений прав, гарантированных Конвенцией. Именно в этом и заключается субсидиарный характер установленного Конвенцией механизма6.

5. Выбор потенциальных средств защиты

Вместе с тем правило исчерпания внутренних правовых средств защиты, не является абсолютным и не может применяться автоматически7. Изначально заявители обязаны соблюсти правила и процедуры, установленные во внутреннем праве. В противном случае жалоба может быть отклонена в силу невыполнения условий ст. 35 Конвенции. Статья 35 Конвенции не будет считаться соблюденной в том случае, если обращение в национальный орган не рассмотрено из-за процессуальной ошибки самого заявителя.

Немаловажно и то, что в случае, когда национальный суд рассмотрел обращение заявителя по существу, даже признав это обращение неприемлемым, условия ст. 35 Конвенции будут считаться выполненными8.

Если ситуация такова, что в распоряжении заявителя имеется несколько потенциальных эффективных средств правовой защиты, то ему необходимо использовать лишь одно из них9. Если же одно средство было использовано, то обращения к другому средству, задача которого практически совпадает с задачей первого, не требуется10. Таким образом, выбор наиболее подходящего средства защиты остается за заявителем. В том случае, если национальное право предусматривает несколько параллельных средств защиты, различных по своей правовой природе, то от заявителя, попытавшегося добиться устранения предполагаемого нарушения

Конвенции путем обращения к одному из этих средств, не следует непременно требовать обращения к иным средствам защиты, которые по сути своей выполняют ту же задачу11.

6. Доступность потенциальных средств внутренней защиты для заявителей

При непосредственном разбирательстве дела во внутренних инстанциях нет необходимости ссылаться непосредственно на какое-либо право, гарантированное Конвенцией. В том случае, если заявитель не сослался на положения Конвенции, то он, опираясь на внутреннее право, должен представить аргументы такого содержания, которое дало бы национальным судам основания первыми отреагировать на предполагаемое нарушение Конвенции.

Заявителям следует использовать только те имеющиеся в наличии внутренние средства, которые могут быть задействованы исключительно напрямую (т. е. непосредственно самими заявителями). На момент разбирательства средства должны быть эффективными как в теории, так и на практике. Иными словами, они должны быть доступными, способными удовлетворить претензии, а также должна существовать разумная перспектива положительного исхода дела 12.

В то же время не требуется использования каких-либо дискреционных или экстраординарных средств защиты. Если средство защиты не доступно заявителю напрямую, а зависит от дискреционных полномочий промежуточного участника отношений, то это средство является неэффективным. Не может считаться эффективным внутреннее средство защиты, не содержащее сроков для рассмотрения обращений и порождающее тем самым неопределенность.

Требует ли п. 1 ст. 35 Конвенции подачи индивидуальной жалобы в Конституционный Суд, будет зависеть во многом от определенных характеристик правовой системы государства-ответчика, а также от пределов юрисдикции его Конституционного Суда.

Следует помнить, что, если заявитель пытается использовать средство защиты, не рассматривае-

9 Application no. 65681/01, Moreira Barbosa v. Portu-

мое Судом в качестве надлежащего, затраченное на это обращение время не прерывает течение шестимесячного срока, что может привести к отклонению Судом жалобы в связи с пропуском этого срока.

Средства защиты должны функционировать с достаточной гарантией качества не только в теории, но и на практике. Для того чтобы определить, удовлетворяет ли то или иное средство защиты критериям доступности и эффективности, необходимо учитывать конкретные обстоятельства каждого дела. Судебная практика должна иметь достаточно устоявшийся характер в национальной правовой системе. Также Суд должен учитывать не только теоретически предусмотренные во внутренней правовой системе средства защиты, но и общий юридический и политический контекст ситуации, а также личные обстоятельства заявителя13. Именно Суд решает с учетом всех обстоятельств конкретного дела, сделал ли заявитель для исчерпания средств внутренней защиты всё, что можно было разумно от него ожидать14. Необходимо отметить, что государственные границы (как фактически, так и юридически) сами по себе не являются препятствием для исчерпания внутренних средств правовой защиты. Заявители, проживающие вне пределов юрисдикции государства-ответчика, не освобождаются от обязанности исчерпать внутренние средства защиты в этом государстве, несмотря на возможные практические неудобства.

7. Освобождение от обязанности исчерпывать внутренние средства правовой защиты

В соответствии с общепризнанными принципами международного права заявитель может при определенных обстоятельствах быть освобожден от обязанности исчерпывать доступные внутренние средства защиты15. Требование об исчерпании не применяется в тех случаях, когда доказано наличие административной практики, выражающейся в по-

18 Application no. 43376/06, Prencipe v. Monaco, judg-

вторении нарушающих Конвенцию действий и попустительстве официальных властей, что превращает любую процедуру в бесполезную или неэффективную16. В делах, где требование к заявителю использовать какое-либо средство оказалось бы на практике неразумным и создало бы непропорциональные препятствия для осуществления гарантированного ст. 34 Конвенции права на личное обращение, Суд решает, что заявитель освобождается от обязанности использовать это средство17. Если же за обращение в какую-либо инстанцию взимается штраф в зависимости от результата рассмотрения дела и этот штраф не связан со злоупотреблением или нарушением, то такая инстанция перестает считаться обязательной для использования18.

Если государство-ответчик заявляет о неисчерпании внутренних средств защиты, то оно должно доказать, что заявитель не обратился к эффективному и доступному средству защиты19. Доступность такого средства должна быть в достаточной мере подтверждена как законом, так и практикой20. Это средство должно иметь ясную базу во внутреннем праве, а также должно гарантировать возможность устранения ситуации, породившей жалобу; при всем этом вероятность положительного исхода дела должна носить разумный характер21. Наличие и развитие заявленного средства защиты, равно как и его объем и сфера применения, должны быть четко обозначены, а также подтверждены или дополнены практикой судебных или иных властных органов22.

Обязанность заявителя исчерпать внутренние средства правовой защиты по общему правилу оценивается по состоянию на день подачи жалобы в Суд, за исключением отдельных случаев, когда могут присутствовать особые обстоятельства23. Вместе с тем Суд может принять во внимание ситуацию, когда последний этап средства защиты будет пройден вскоре после подачи жалобы, но до того, как Суд вы-

несет свое решение о приемлемости24. Если же государство-ответчик желает заявить аргумент о неисчерпании, то оно должно сделать это, насколько позволяют обстоятельства и сама природа возражения, в своем меморандуме до принятия решения о приемлемости. Нередко возражение о неисчерпании внутренних средств защиты объединяется с существом дела, в частности в делах, касающихся процессуальных обязанностей или гарантий25.

Вопрос об исчерпании внутренних средств защиты обычно решается в свете того, на какой стадии находилось внутреннее разбирательство на момент подачи жалобы в Суд. Суд также учитывает эффективность и доступность новоявленных средств защиты в случае их появления. Относительно того, с какого времени будет считаться справедливым требовать от заявителя обращения к новому средству защиты, появившемуся в правовой системе в связи с изменением судебной практики. Суд считает, что было бы несправедливо требовать исчерпания такого нового средства правовой защиты без предоставления физическим лицам разумного срока на изучение судебного решения. Длительность такого «разумного срока» зависит непосредственно от обстоятельств каждого дела, но обычно Суд приходит к выводу, что такой срок составляет шесть месяцев26. По общему правилу в делах о судебной волоките не требуется обращения к тому средству защиты, которое не имеет превентивного воздействия или не гарантирует компенсации. Процедура, позволяющая обжаловать длительность судебного разбирательства, сама должна протекать без значительных задержек и обеспечивать достойный уровень компенсации.

Если же Суд констатирует наличие общих или структурных недостатков во внутреннем праве или правоприменительной практике, то он может потребовать от государства-ответчика обратить внимание на ситуацию и при необходимости принять эффективные меры для того, чтобы дела подобного рода

не поступали на рассмотрение Суда27. Суд может решить, что государство должно что-либо изменить в существующем наборе средств защиты или же создать новые средства защиты, способные действительно эффективным способом устранить предполагаемые нарушения прав, гарантированных Конвенцией28.

В том случае, если государство-ответчик ввело новое средство защиты, Суд рассматривает вопрос о его эффективности29. Суд рассматривает указанный вопрос путем изучения обстоятельств каждого дела; его вывод об эффективности или неэффективности новой законодательной базы должен быть основан на практическом применении новых норм. Однако же ни факт отсутствия судебной или административной практики в отношении применения законодательной базы, ни риск того, что разбирательство может занять существенное время, не могут сами по себе означать, что новое средство защиты является неэффективным. Если Суд приходит к выводу, что новое средство правовой защиты является эффективным, это означает, что другие заявители по схожим делам должны его применять. Однако при одном условии - если доступ заявителей к этому новому средству не был закрыт в связи с пропуском срока на обращение. Здесь речь идет о внутренних средствах защиты, появившихся после подачи жалоб в Суд. Оценка исключительных обстоятельств, обязывающих заявителя использовать это средство, производится с учетом нового национального нормативного механизма, а также контекста, в котором это нововведение внедрялось.

Исчерпание национальных средств правовой защиты является одним из важнейших и основополагающих критериев приемлемости при подаче жалобы в ЕСПЧ. Его соблюдение оказывает непосредственное влияние на дальнейшую судьбы жалобы и ее потенциальное рассмотрение по существу.

26 Application no. 2115/04, Depauw v. Belgium, judg-

Герасименко Тамара Юрьевна - аспирант, кафедра конституционного и муниципального права

Омская юридическая академия 644010, Россия, г. Омск, ул. Короленко, 12 E-mail: [email protected]

БИБЛИОГРАФИЧЕСКОЕ ОПИСАНИЕ СТАТЬИ

Герасименко Т.Ю. Исчерпание национальных средств правовой защиты как условие подачи жалобы в Европейский Суд по правам человека / Т.Ю. Герасименко // Правоприменение. - 2017. -Т. 1, № 3. - С. 168-173. - DOI: 10.24147/2542-1514.2017.1(3).168-173.

INFORMATION ABOUT AUTHOR

Tamara Yu. Gerasimenko - PhD student, Department of Constitutional and Municipal Law

Omsk Law Academy

12, Korolenko ul., Omsk, 644010, Russia

E-mail: [email protected]

BIBLIOGRAPHIC DESCRIPTION

Gerasimenko T.Yu. Exhaustion of domestic remedies as a condition of lodging a complaint before the European Court of Human Rights. Pravoprime-nenie = Law Enforcement Review, 2017, vol. 1, no. 3, pp. 168-173. DOI: 10.24147/2542-1514.2017.1(3).168-173. (In Russ.).

А. ГРАЖДАНСКОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО В СООТВЕТСТВИИ С ГПК РФ

i. ОБРАЩЕНИЕ В СУДЫ НАДЗОРНОЙ ИНСТАНЦИИ В ПОРЯДКЕ, ПРЕДУСМОТРЕННОМ ГПК РФ В РЕДАКЦИИ, ДЕЙСТВОВАВШЕЙ ДО 01 ЯНВАРЯ 2012 ГОДА

Значительно измененная процедура пересмотра дел в порядке надзора, предусмотренная ГПК РФ в редакции Федерального закона N 330-ФЗ от 4 декабря 2007 года, вступившего в силу 08 января 2008 года (с учетом Постановления Конституционного Суда РФ от 05 февраля 2007 года N 2-П и Постановления Пленума Верховного Суда от 12 февраля 2008 года N 2) была проанализирована Европейским Судом по правам человека на предмет соответствия признакам средства правовой защиты в Решении по вопросам приемлемости жалобы «Мартынец против России» (Martynets v. Russia, N 29612/09) от 5 ноября 2009 года.

Заявительница пропустила шестимесячный срок на обращение в Европейский Суд по правам человека, если отсчитывать его с даты вынесения кассационного определения, но не пропустила его, если считать средством правовой защиты надзорное разбирательство.

Несмотря на сокращение срока на обращение в суд надзорной инстанции до 6 месяцев, а также изменение полномочий председателей судов уровня субъекта федерации, Европейский Суд по правам человека остался неудовлетворенным тем, что сохранилось несколько «ступеней» надзорного разбирательства, у Председателя Верховного Суда РФ и его заместителей остались особые полномочия в области надзорного производства, не ограниченные явно какими-либо временными рамками, а 6-месячный срок на обращение в суд надзорной инстанции исчисляется таким образом, что делает общий срок разбирательства по делу практически неопределенным.

В результате Европейский Суд по правам человека пришел к выводу, что обращение в суды надзорной инстанции в порядке, предусмотренном ГПК РФ в указанной выше редакции, не является средством правовой защиты в смысле .

Обращаем внимание, что Европейский Суд по правам человека, начиная с 1999 года (см. Решение по вопросам приемлемости жалобы «Тумилович против России» (Tumilovich v. Russia, N 47033/99) от 22 июня 1999 года, где данный вопрос был поднят впервые), всегда последовательно не признавал обращение в суды надзорной инстанции в порядке, предусмотренном ГПК РФ (до этого – ГПК РСФСР), средством правовой защиты в смысле .

ii. ОБРАЩЕНИЕ С КАССАЦИОННОЙ ЖАЛОБОЙ К ПРЕДСЕДАТЕЛЮ ВЕРХОВНОГО СУДА РФ И ПОДАЧА НАДЗОРНЫХ ЖАЛОБ В ПОРЯДКЕ, ПРЕДУСМОТРЕННОМ ГПК РФ В РЕДАКЦИИ, ДЕЙСТВУЮЩЕЙ С 01 ЯНВАРЯ 2012 ГОДА

Б. УГОЛОВНОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО

i. ОБРАЩЕНИЕ В СУДЫ НАДЗОРНОЙ ИНСТАНЦИИ В ПОРЯДКЕ, ПРЕДУСМОТРЕННОМ УПК РФ В РЕДАКЦИИ, ДЕЙСТВОВАВШЕЙ ДО 01 ЯНВАРЯ 2013 ГОДА

Надзорное производство, регулируемое УПК РФ в редакции, действовавшей до 01 января 2013 года, было проанализировано Европейским Судом по правам человека в Решении по вопросам приемлемости жалобы (Berdzenishvili v. Russia, жалоба N 31697/03) от 29 января 2004 года). Европейский Суд по правам человека оценил обращение в суды надзорной инстанции по уголовным делам как не отвечающее требованиям, предъявляемым к средствам правовой защиты в смысле . В первую очередь, данный вывод был сделан по причине неопределенности сроков обжалования судебных решений в порядке надзора.

ii. ОБРАЩЕНИЕ С КАССАЦИОННЫМИ И НАДЗОРНЫМИ ЖАЛОБАМИ В ПОРЯДКЕ, ПРЕДУСМОТРЕННОМ УПК РФ В РЕДАКЦИИ, ДЕЙСТВУЮЩЕЙ С 01 ЯНВАРЯ 2013 ГОДА

В. ПРОИЗВОДСТВО ПО ДЕЛАМ ОБ АДМИНИСТРАТИВНЫХ ПРАВОНАРУШЕНИЯХ

i. ОБЖАЛОВАНИЕ ВСТУПИВШИХ В ЗАКОННУЮ СИЛУ СУДЕБНЫХ АКТОВ В ПОРЯДКЕ, ПРЕДУСМОТРЕННОМ КоАП РФ, ДО 06 АВГУСТА 2014 ГОДА

Оценки КоАП РФ в период, предшествующий 06 августа 2014 года, решения ЕСПЧ пока не содержат. В рамках рассмотрения жалобы (Annenkov and Others v. Russia and 1 other application, жалобы NN 31475/10 и 16849/11), коммуницированной властям Российской Федерации 30 августа 2012 года, ЕСПЧ фактически поставил вопрос о том, является ли решение судьи районного суда, вынесенное по жалобе на постановление мирового судьи и оставившее его без изменения, окончательным решением по делу в смысле . Отдельно фактически поставлен вопрос о том, является ли внутренним средством правовой защиты обращение с жалобами, рассматриваемыми председателем суда уровня субъекта РФ или его заместителем. Это подтверждает, что ЕСПЧ пока не определился по данным вопросам. В рамках рассмотрения жалобы , коммуницированной властям Российской Федерации 10 июня 2013, Европейский Суд по правам человека фактически поставил вопрос о том, является ли процедура надзорного производства, предусмотренная КоАП РФ, эффективным средством правовой защиты, поскольку дело касается отмены вступившего в законную силу постановления мирового судьи в надзоре, что может быть нарушением принципа правовой определенности лишь в том случае, если надзор относится к экстраординарным, а не к обычным средствам защиты. Это значит, что в принципе ЕСПЧ не исключает возможности признания надзора, предусмотренного КоАП РФ, эффективным, а решения, принятого по результатам подачи надзорной жалобы на неблагоприятные для заявителя акты нижестоящих судов, — окончательным решением по делу в смысле , с момента вынесения (получения копии) которого начинает течь шестимесячный срок на подачу жалобы в ЕСПЧ (при условии, что заявитель также надлежащим образом прибегнул к предшествующим средствам правовой защиты). Кроме того, Страсбургский Суд затронул по этому делу и вопрос о том, применимы ли все-таки положения главы 36 АПК РФ к производству по делам об административных правонарушениях. Однако обе эти жалобы пока не рассмотрены.

ii. ОБЖАЛОВАНИЕ ВСТУПИВШИХ В ЗАКОННУЮ СИЛУ СУДЕБНЫХ АКТОВ В ПОРЯДКЕ, ПРЕДУСМОТРЕННОМ КоАП РФ, НАЧИНАЯ С 06 АВГУСТА 2014 ГОДА

По меньшей мере с 06 августа 2014 года должно было стать понятно, что процедура пересмотра вступивших в законную силу судебных актов, предусмотренная действующим КоАП РФ (с учетом статьи 30.12 в редакции Федерального закона N 240-ФЗ от 03 декабря 2008 года), не соответствует требованиям, предъявляемым к средству правовой защиты в смысле , и, соответственно, не влияет на исчисление шестимесячного срока на обращение в ЕСПЧ. К такому выводу ЕСПЧ пришел в своем Решении по делу «Смадиков против России» (Smadikov v. Russia, жалоба N 10810/15) от 31 января 2017 года. 06 августа 2014 года вступили в силу изменения к АПК РФ, в связи с которыми оказались фактически неприменимы выводы Конституционного Суда РФ, содержащиеся в его Определении N 113-О от 04 апреля 2006 года. В этом Определении со ссылкой на Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Рябых против России» (Ryabikh v. Russia, жалоба N 52854/99) от 24 июля 2003 года, касавшееся надзора, предусмотренного ГПК РФ, Конституционный Суд РФ указал, что «[в]предь до законодательного урегулирования в [КоАП РФ] пределов и оснований проверки, полномочий судей суда надзорной инстанции, сроков для обжалования (опротестования) вступившего в законную силу судебного акта и порядка рассмотрения жалобы (протеста) в суде надзорной инстанции судам общей юрисдикции при разрешении соответствующих вопросов надлежит руководствоваться положениями главы 36 [АПК РФ]». При том, что разбирательство в суде надзорной инстанции в порядке, предусмотренном АПК РФ, о котором шла речь, признавалось Европейским Судом по правам человека средством правовой защиты.

Г. ПРОИЗВОДСТВО В СООТВЕТСТВИИ КОДЕКСОМ АДМИНИСТРАТИВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА РФ (КАС РФ)

Процедура пересмотра вступивших в законную силу судебных актов, предусмотренная КАС РФ, получила оценку, аналогичную оценке соответствующей процедуры, предусмотренной ГПК РФ в редакции, действующей с 01 января 2012 года, в Решении ЕСПЧ по делу «Чигиринова против России» (Chigirinova v. Russia, жалоба N 28448/16) от 13 декабря 2016 года.

Д. ПРОИЗВОДСТВО В АРБИТРАЖНЫХ СУДАХ

Процедура пересмотра вступивших в законную силу судебных актов, предусмотренная АПК РФ в редакции, действующей с 06 августа 2014 года, получила оценку, аналогичную оценке соответствующей процедуры, предусмотренной ГПК РФ в редакции, действующей с 01 января 2012 года, в Решении ЕСПЧ по делу «Саханов против России» (Sakhanov v. Russia, жалоба N 16559/16) от 18 октября 2016 года.

2. ОБРАЩЕНИЕ В ОРГАНЫ ПРОКУРАТУРЫ

Обращение с жалобами в органы прокуратуры, независимо от того, идет ли речь об обращении к ним как к вышестоящим либо надзирающим органам, не признается Европейским Судом по правам человека средством правовой защиты в смысле . Извлечения из ключевых решений Европейского Суда по правам человека по данному вопросу приведены ниже. Несмотря на ссылки на недействующий УПК РСФСР, данные решения полностью сохраняют свою силу, так как в соответствующей части УПК РСФСР и УПК РФ не отличаются друг от друга. Даже если применительно к тем или иным органам (должностным лицам) органы прокуратуры формально перестали считаться «вышестоящими», они сохранили свою надзорную функцию, то есть Постановление по делу «Владимир Романов против России» остается применимым. Полагаем, что аналогичный вывод — о неэффективности — должен быть сделан в отношении обращения с жалобами к руководителю следственного органа в соответствии со статьей 124 УПК РФ.

Вот что об этом написано, например, в Постановлении по делу «Александр Макаров против России» (Aleksandr Makarov v. Russia, жалоба N 15217/07) от 12 марта 2009 года:

«83. Европейский Суд, прежде всего, отмечает, что в качестве общего правила обращение к уполномоченному по правам человека не может считаться эффективным средством правовой защиты, как того требует статья 35 Конвенции (см. Решение Европейского Суда от 14 октября 1999 г. по делу «Лентинен против Финляндии» (Lentinen v. Finland), жалоба N 39076/97; и, с необходимыми изменениями, Постановление Европейского Суда от 26 марта 1987 г. по делу «Леандер против Швеции» (Leander v. Sweden), § 80 — 84, Series A, N 116; Решение Комиссии по правам человека от 14 мая 1987 г. по делу «Монсьон против Франции» (Montion v. France), жалоба N 11192/84, Decisions and Reports (DR) 52, p. 235). Европейский Суд не видит оснований для иного заключения в настоящем деле. Он напоминает, что для того, чтобы средство правовой защиты считалось эффективным, оно должно иметь возможность обеспечить возмещение в связи с жалобой. Это означает, что при определении эффективности средства правовой защиты должны учитываться полномочия и процессуальные гарантии органа, на который ссылаются власти как на средство правовой защиты. Сторонами не оспаривается, что уполномоченный по правам человека не имел полномочий для принятия решения, имеющего обязательную силу. Соответственно, Европейский Суд, находит, что обращение к уполномоченному по правам человека, органу, который мог только осуществлять наблюдение за управлением учреждений содержания под стражей, не может составлять эффективного средства правовой защиты в значении статьи 35 Конвенции.» (Российская хроника Европейского Суда, 2010, N 2. Неофициальный перевод на русский язык.)

IV. ОБРАЩЕНИЕ В ФАС и ВАС РФ В РАМКАХ АРБИТРАЖНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА КАК СРЕДСТВО ПРАВОВОЙ ЗАЩИТЫ

Предусмотренная АПК РФ в редакции, действовавшей до 06 августа 2014 года, процедура пересмотра решений в порядке надзора признавалась Европейским Судом по правам человека средством правовой защиты в смысле в Решении по вопросам приемлемости жалобы «Ковалева против России» (Kovaleva v. Russia, N 6025/09) от 25 июня 2009 года. Европейский Суд по правам человека пришел к такому выводу, указав, что АПК РФ предусматривает только одну надзорную инстанцию — ВАС РФ, позволяет обращаться с жалобой только сторонам и ряду других лиц, затронутых судебным актом, позволяет делать это только в течение 3 месяцев при условии исчерпания остальных средств защиты, предусмотренных АПК РФ, наконец, процедура рассмотрения жалобы (заявления), в том числе соответствующие сроки, а также основания отмены решений четко прописаны. Также средством правовой защиты признавалось обращение в ФАС (см. Решение по вопросам приемлемости жалобы «Глухих против России» (Glukhih v. Russia, N 1867/04) от 25 сентября 2008 года).

V. ОБРАЩЕНИЕ В КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РФ КАК СПОРНОЕ СРЕДСТВО ПРАВОВОЙ ЗАЩИТЫ

Мне не известно ни одного решения Европейского Суда по правам человека в отношении России, в котором он указал бы, что обращение в Конституционный Суд РФ ни при каких условиях не может являться средством правовой защиты в смысле . Однако о решениях, свидетельствующих, что обращение в Конституционный Суд РФ является средством правовой защиты хотя бы в каких-то отдельных случаях и, соответственно, обращение в него является условием подачи жалобы в Европейский Суд по правам человека, а шестимесячный срок на обращение с ней может исчисляться с даты принятия решения по поданной в него жалобе Конституционным Судом РФ, мне также ничего неизвестно.

Представляется, что наиболее близко Европейский Суд по правам человека подошел к вопросу о том, может ли обращение в Конституционный Суд РФ быть признано средством правовой защиты от отдельных нарушений, в своем Постановлении по делу «Лебедев против России» (Lebedev v. Russia, жалоба N 4493/04) от 25 октября 2007 года, где он указал:

«37. В своих замечаниях по существу жалобы власти Российской Федерации утверждали, что заявитель не исчерпал внутригосударственные средства правовой защиты. Он подал жалобу в Конституционный Суд Российской Федерации, что завершилось вынесением 22 марта 2005 г. постановления N 4-П в пользу заявителя. Власти Российской Федерации полагали, что вопрос не был еще разрешен на внутригосударственном уровне.

38. Европейский Суд отмечает, что возражение властей Российской Федерации можно истолковать двумя путями: во-первых, как указание на то, что жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации являлась эффективным средством правовой защиты, подлежащим использованию, и, во-вторых, как предположение, что постановление Конституционного Суда Российской Федерации открывало перед заявителем новые правовые возможности, которые не существовали ранее. Так или иначе, Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации первый раз выдвинули это возражение в своих дополнительных замечаниях по существу дела от 14 сентября 2006 г. после вынесения решения о приемлемости жалобы. При таких обстоятельствах первый вопрос, на который следует ответить, заключается в том, лишены ли власти Российской Федерации возможности выдвигать такое возражение». (В переводе журнала «Российская хроника Европейского Суда». N 2 за 2008 год.)

Страсбургский Суд ответил отрицательно на поставленный им вопрос, то есть пришел к выводу, что власти Российской Федерации не заявили указанное возражение в положенный срок. По этой причине вопрос о том, является ли обращение в Конституционный Суд РФ эффективным средством правовой защиты хотя бы в некоторых случаях, остался открытым.

Однако следует сказать, что средство правовой защиты должно обладать целым рядом признаков, изложенных выше на этой странице. И зачастую обращение в Конституционный Суд РФ, вероятно, не будет соответствовать всем необходимым требованиям. Но я не стал бы категорически заявлять, что обращение в Конституционный Суд РФ ни при каких обстоятельствах не может быть признано Европейским Судом по правам человека средством правовой защиты в смысле . Это означает, что я рекомендовал бы заявителям при определении шестимесячного срока на подачу жалобы в Европейский Суд по правам человека не принимать во внимание возможность обращения в Конституционный Суд РФ, рассматривая данное предполагаемое средство правовой защиты в качестве спорного. Конечно, в случае, когда шестимесячный срок на подачу жалобы в Европейский Суд по правам человека, исчисленный без учета возможности обращения в Конституционный Суд РФ, со всей очевидностью пропущен, ситуация иная. В этом случае необходимо анализировать конкретные обстоятельства дела, чтобы понять, можно ли хотя бы в какой-то разумной степени обосновать вывод, что обращение заявителя в Конституционный Суд РФ являлось средством правовой защиты в смысле .

VI. КОМПЛЕКСНЫЕ СРЕДСТВА ПРАВОВОЙ ЗАЩИТЫ

Иногда средством правовой защиты может являться обращение не к одному, а к нескольким государственным органам (должностным лицам), каждый из которых правомочен принять только часть из названных выше решений. Но при в своей совокупности эти органы должны быть способны принять все эти решения.

Также встречаются ситуации, когда средство правовой защиты требует обращения к одному и тому же органу, но более одного раза и (или) в рамках отдельных процедур. Например, средство правовой защиты может предполагать последовательное обращение в тот же самый суд с разными требованиями.

VII. КАК ПОСТУПАТЬ ПРИ НАЛИЧИИ НЕСКОЛЬКИХ АЛЬТЕРНАТИВНЫХ СРЕДСТВ ПРАВОВОЙ ЗАЩИТЫ

Если средств правовой защиты несколько и они являются альтернативными по отношению друг к другу, жертве нарушения достаточно обратиться к одному любому из средств правовой защиты по своему выбору.

Случаи наличия альтернативных средств правовой защиты следует отличать от ситуаций, когда одно средство правовой защиты образуют обращения в различные государственные органы, то есть имеет место комплексное средство правовой защиты.

VIII. КАК ПОСТУПАТЬ В СЛУЧАЕ ОТСУТСТВИЯ ВНУТРИГОСУДАРСТВЕННЫХ СРЕДСТВ ПРАВОВОЙ ЗАЩИТЫ

Если внутригосударственное средство правовой защиты от нарушения права, гарантированного Конвенцией или Протоколом к ней, отсутствует, в том числе недоступно или неэффективно, то прибегнуть к нему, безусловно, невозможно. Соответственно, данный критерий приемлемости жалобы считается соблюденным. Однако отсутствие внутригосударственных средств правовой защиты должно быть прямо обосновано в жалобе в Европейский Суд по правам человека.

IX. ИСЧЕРПАНИЕ СРЕДСТВ ПРАВОВОЙ ЗАЩИТЫ В СЛУЧАЕ ОБРАЩЕНИЯ С ЖАЛОБОЙ НА НАРУШЕНИЯ НЕСКОЛЬКИХ ПРАВ

Если, по мнению заявителя, в отношении него были допущены нарушения нескольких прав, гарантированных Конвенцией и Протоколами к ней, перед обращением с жалобой в Европейский Суд по правам человека ему следует исчерпать внутригосударственные средства правовой защиты от каждого из нарушений или убедиться, что соответствующих средств правовой защиты не существует.

Иногда вопрос о защите разных нарушений одного или нескольких прав может быть поставлен в рамках одного обращения в один государственный орган. Например, подача жалобы в суд апелляционной или кассационной инстанции (в зависимости от ситуации) на допущенные судом первой инстанции нарушения права собственности, которое гарантировано , и права на справедливое судебное разбирательство спора о гражданских правах и обязанностях, которое гарантировано , является, по общему правилу, средством правовой защиты от предполагаемых нарушений и того, и другого права. Однако часто лицо с целью защиты от различных нарушений принадлежащих ему прав вынуждено обращаться в разные государственные органы, либо же в один и тот же орган, но в разное время и с разными жалобами (заявлениями и т.п.). Например, если в отношении лица в нарушение было принято решение об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, то по общему правилу средством правовой защиты от этого нарушения будет обращение в суд кассационной инстанции с соответствующей жалобой. На это лицу по российскому уголовно-процессуальному законодательству предоставляется всего 3 суток. Если же по истечение некоторого времени тот же суд неправомерно примет решение о продлении избранной ранее меры пресечения, то средством защиты от этого нового нарушения того же самого права, гарантированного , будет также обращение с жалобой в тот же суд кассационной инстанции и тоже в течение 3 суток. Однако очевидно, что речь идет о двух разных жалобах, каждая из которых может быть подана только в строго определенный период времени. Безусловно, при условии соблюдения в отношении обоих названных нарушений на них может быть подана одна жалоба в Европейский Суд по правам человека, однако средства правовой защиты от указанных нарушений исчерпываются отдельно.

Право на судебную защиту провозглашено ч. 1 ст. 46 Конституции Российской Федерации: "Каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод". Это означает, что право на защиту обеспечивается любому лицу: работающему в государственном, общественном, частном, смешанном или ином предприятии, нигде не работающему, пенсионеру, военнослужащему, студенту, школьнику, лицу, находящемуся под следствием или судом либо уже отбывающему наказаний, дееспособному либо находящемуся под опекой или попечительством (в таких случаях действует его представитель) и т. д. Это право гарантируется не только гражданину Российской Федерации, но и иностранцу, а также лицу без гражданства. Причем защите подлежат любые права и свободы, в каком бы документе они ни были закреплены - в Конституции, отраслевых законах, других нормативных или индивидуальных правовых актах. Это следует из смысла ч. 1 ст. 55 Конституции, установившей, что сам факт перечисления в Конституции основных прав и свобод не должен толковаться как отрицание или умаление других общепризнанных прав и свобод человека и гражданина. Таким образом, право на судебную защиту имеет универсальный характер, оно не знает никаких исключений. В этом смысле рассматриваемая норма Конституции РФ находится в полной гармонии с требованиями, сформулированными в ст. 8 Всеобщей декларации прав человека: "Каждый человек имеет право на эффективное восстановление в правах компетентными национальными судами в случаях нарушения его прав, предоставленных ему Конституцией или законом".

Конституционно гарантированное право на судебную защиту выступает в виде правоотношения, на одной стороне которого находится лицо, обратившееся за защитой, а на другой - суд, обязанный рассмотреть жалобу этого лица и принять законное и обоснованное решение. Охранительный аспект права на судебную защиту действует изначально и постоянно, он "работает" и до возникновения юридического факта (подачи жалобы), порождающего правоотношение. Всякое заинтересованное лицо является субъектом процессуального права на обращение в суд (ст. 3 ГПК), но участником процессуального отношения оно становится только после того, как в результате его инициативы это правоотношение возникло и сконструировалось в виде определенного набора прав и обязанностей между подавшим жалобу, соответствующим судом и другими лицами, участвующими в деле.

Что касается суда как участника процессуального отношения, то независимо от того, какой именно суд рассматривает и разрешает конкретную жалобу, он действует на общих для всех судов, да и всей системы правосудия конституционных принципах: законности, гласности, состязательности, равноправия сторон, уважения чести и достоинства личности, недопустимости использования доказательств, полученных с нарушением закона, и др.

Обязанность рассматривать обращения граждан возложена на каждый суд, входящий в судебную систему страны. Прежде всего это федеральные суды общей юрисдикции (районные, краевые, областные, городов Москвы и Санкт- Петербурга, верховные суды республик, суды автономной области, автономных округов, Верховный Суд РФ, военные и специализированные суды), федеральные арбитражные суды (субъектов Федерации, округов, Высший Арбитражный Суд РФ), Конституционный Суд РФ, а также суды субъектов Российской Федерации (мировые судьи, конституционные (уставные) суды). Гражданин вправе подать жалобу на нарушение его прав и свобод в любой из перечисленных судов, но с непременным соблюдением правил о подсудности.

Эти правила предусматривают три вида подсудности: 1) предметную (по роду, характеру дел); 2) территориальную (в зависимости от места совершения преступления, места окончания предварительного расследования, места проживания истца или ответчика); 3) персональную (она зависит от характера деятельности или должностного положения подсудимого).

Обращение гражданина в суд регулируется заранее установленными законом и общеизвестными правилами. Эта общеизвестность позволяет каждому рассчитывать на рассмотрение его жалобы не специально подобранным по чьей-то воле судьей, а только тем, который еще до возникновения у данного лица потребности в судебной защите был предопределен законом.

Здесь следует напомнить о чрезвычайно важном принципе, впервые сформулированном в ч. 1 ст. 47 Конституции РФ: "Никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом". Это право, широко известное на Западе как право на законного судью, на "своего" судью (см., например, ст. 101 Конституции Германии), никогда не фигурировало у нас, даже теоретически, среди прав человека и гражданина. Практика же в необходимых случаях обращалась к нормам УПК и ГПК, в которых предусмотрены различные основания и способы изменения установленной законом подсудности дел. Среди них - изъятие вышестоящим судом любого дела, подсудного нижестоящему, и принятие его к своему производству или передача дела в другой нижестоящий суд. Причем основания изменения подсудности сформулированы беспредельно широко: "... в целях наиболее быстрого, полного и объективного рассмотрения дела, а равно в целях наилучшего обеспечения воспитательной роли судебного разбирательства дела". Это практически исключало возможность проконтролировать действительную надобность в изменении подсудности. Более того, в такой неопределенности были потенциально заложены неограниченные возможности для манипулирования делами и судами в политических, карьеристских и иных далеких от правосудия целях. И уж, конечно, обвиняемый не мог быть уверен, что никакому другому суду, кроме того, который определен законом, не будет позволено распорядиться его достоинством, имуществом, свободой и тем более жизнью. Не было уверенности в законности суда и у сторон в гражданском процессе.

Гражданский кодекс Российской Федерации, введенный в действие с 1 января 1995 г., содержит специальную норму о судебной защите гражданских прав (ст. 11). В ней предусмотрено, что защиту нарушенных или оспоренных гражданских прав осуществляют в соответствии с подведомственностью дел, установленной процессуальным законодательством, суды общей юрисдикции, арбитражные суды или третейские суды. То есть защита гражданских прав по суду - основной способ защиты. Однако, в этой же норме ГК сделана оговорка, что граждане могут искать защиту и в административных органах (милиция, санитарная инспекция, технадзор, городское самоуправление и т. д.). Но, во- первых, такие случаи сравнительно малочисленны и они должны быть четко обозначены в законе. Во-вторых, любое решение, принятое по жалобе в административном порядке, может быть пересмотрено в суде.

Судебная власть в сфере разрешения гражданских споров реализуется в трех видах гражданского судопроизводства - исковом, производстве по делам, возникающим из административно-правовых отношений, и особом производстве. Каждому из них присущи характерные признаки, но главенствующую роль по своим масштабам играет, конечно, исковое производство (примерно 75 процентов всех гражданских дел). В этом порядке, т. е. путем подачи исков, граждане отстаивают в суде свои субъективные права и охраняемые законом интересы, возникающие из гражданских, семейных, трудовых, жилищных, пенсионных, земельных и иных правоотношений.

Право на обращение в суд (право на предъявление иска) может быть реализовано только при наличии определенных условий, предусмотренных ГПК. Среди них - подсудность дела данному суду, дееспособность истца, наличие у представителя истца надлежаще оформленных полномочий, должным образом составленное заявление (исковое требование), уплата в указанных законом случаях государственной пошлины. Если перечисленные условия соблюдены, суд обязан принять к рассмотрению иск (заявление) гражданина. Отказ в принятии иска может последовать только при обнаружении ряда процедурных факторов, делающих невозможным исковое производство. Эти правила в своей совокупности устанавливают тот процессуальный порядок, в рамках которого "всякое заинтересованное лицо вправе обратиться в суд за защитой нарушенного или оспариваемого права или охраняемого законом интереса".

Для гражданского процесса в целом и для института обращения за защитой в суд в особенности характерно и специфично применение принципа диспозитивности, который означает возможность лица самостоятельно, по собственному усмотрению располагать своими субъективными правами - как материальными, так и процессуальными. Процессуальная диспозитивность есть продолжение и прямое следствие диспозитивности материальных (регулятивных) правоотношений, поскольку граждане приобретают и осуществляют свои гражданские права "своей волей и в своем интересе" (ст. 1 ГК). Иными словами, гражданин вправе обратиться в суд в поисках защиты, но он может и не делать этого. Заставить его быть истцом, жалобщиком или заявителем не дано никому. Если же иск заявлен, то гражданин вправе изменить основания или предмет иска, увеличить или уменьшить размер исковых требований (если у него появилась дополнительная информация по делу, если стороны в ходе судебного разбирательства согласились по ряду спорных вопросов и т. д.) и даже полностью отказаться от иска. Представляется, что в современных условиях, в контексте новых политических и правовых реалий начало диспозитивности ("распоряжаемости") в гражданском судопроизводстве наиболее рельефно выражает главную идею статуса личности в пока еще очень медленно нарождающемся в России гражданском обществе - ее свободу, самостоятельность, индивидуальность, самобытность, автономность. Право на обращение в суд (правосубъектность) есть у всех и каждого, оно естественно и неотчуждаемо. Но прибегнуть к нему либо, напротив, использовать для защиты своих прав и свобод другие способы, не запрещенные законом (ст. 45 Конституции РФ), в том числе заняться самозащитой своих гражданских прав (ст.

14 ГК), - дело сугубо личное. Решение этого вопроса не подконтрольно ни обществу, ни государству, оно принадлежит только конкретному индивиду - ценнейшей субстанции гражданского общества.

Конституционное право на судебную защиту при определенных условиях может быть реализовано гражданином и в такой специфической форме осуществления судебной власти, как арбитражное судопроизводство. Арбитражные суды рассматривают и разрешают экономические споры, в том числе те, одной из сторон которых являются граждане, осуществляющие предпринимательскую деятельность без образования юридического лица и имеющие статус предпринимателя. Естественно, что граждане-предприниматели вправе рассчитывать на защиту своих прав и охраняемых законом интересов в арбитражных судах, куда они могут обратиться с соответствующим иском (ст. 2 Арбитражного процессуального кодекса РФ, принятого 5 апреля 1995 г.). В арбитражном судопроизводстве, как и в гражданском, действует принцип диспозитивности, поэтому обращение в арбитражный суд целиком зависит от воли и усмотрения предпринимателя, это его "свернутое" право, потенциально обеспеченное законом.

Независимо от результатов научной полемики гражданин-предприниматель, чьи права или законные интересы нарушены неправомерными действиями другой стороны, по-прежнему сохраняет оправдавшую себя возможность обращаться за защитой в арбитражный суд. И это - самое существенное.

Конституция Российской Федерации, зафиксировав административное судопроизводство в качестве одного из способов осуществления судебной власти (ч. 2 ст. 118), тем самым предопределила, что судебная защита прав и свобод граждан может быть реализована и в этой форме судопроизводства. В принципе это действительно так. Однако возможность для граждан использовать административное судопроизводство практически затруднена несовершенством законов, регулирующих отправление правосудия в административной сфере.

В уголовном судопроизводстве право граждан на судебную защиту приобретает специфические черты из-за своеобразия этого вида государственной деятельности. В отличие от гражданского и арбитражного судопроизводства, где доминирует диспозитивное начало, уголовному процессу присущ принцип публичности (официальности), требующий от органов уголовного преследования (прокурора, следователя, дознавателя) "возбудить уголовное дело в каждом случае обнаружения признаков преступления и принять все предусмотренные законом меры к установлению события преступления, изобличению виновных и их наказанию". Иными словами, эти должностные лица обязаны начать процесс в силу своего служебного положения и независимо от того, просит ли потерпевший о поимке и наказании виновного, и даже вопреки его желанию.

Этот диаметрально противоположный диспозитивности принцип определяет природу уголовного судопроизводства. Обращение потерпевшего за защитой в суд может ускорить расследование и наказание виновного, но если обращения нет, это ни в малейшей мере не снимает с органов уголовного преследования обязанности начать процесс, как только им станет известно о совершенном или подготовляемом преступлении. Именно эту обязанность государственных органов имеет в виду ст. 52 Конституции РФ, когда она устанавливает: "Права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает потерпевшим, доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба". В этой норме ничего не говорится об инициативе граждан, в ней не упоминается об их праве на обращение в суд. Потому что она касается потерпевших от преступлений - наиболее опасных посягательств на интересы личности и переносит всю тяжесть заботы о таких людях на государство. Именно государственная задача обеспечить неотвратимость наказания каждого преступника (что, естественно, совпадает с интересами потерпевшего) составляет одну из главных целей уголовного судопроизводства.

Поскольку речь идет о праве на судебную защиту как субъективном праве потерпевшего, необходимо сказать о некоторых исключениях из принципа публичности, установленных законом тоже в интересах потерпевшего. Это касается дел так называемого частного и частно-публичного обвинения, которые могут быть возбуждены только при поступлении его жалобы. К делам частного обвинения относятся дела об умышленном причинении легкого вреда здоровью, побоях, клевете, оскорблении. Жалоба потерпевшего в таких делах выражает его реакцию на совершенные в отношении него действия, и эту реакцию надо знать суду, когда он решает вопрос, есть ли в таких действиях (обычно имеющих бытовой характер) состав преступления.

Уголовное судопроизводство по делам частно-публичного обвинения, которым относятся главным образом дела об изнасиловании без отягчающих обстоятельств, тоже возбуждаются, в отступление от принципа публичности, лишь при наличии жалобы потерпевшей, но в дальнейшем не могут быть прекращены за примирением сторон. Разумеется, это отступление продиктовано не малой общественной опасностью деяния, как в делах частного обвинения, а необходимостью оградить женщину от неизбежной огласки совершенного над ней насилия, если начнется судебный процесс. Это как раз тот случай, когда потерпевшая сама определяет, что для нее важнее - настаивать на возбуждении уголовного дела и наказания виновного или избавить себя от дополнительных моральных страданий. Возможность потерпевшей в делах частно-публичного обвинения свободно распоряжаться своим правом на судебную защиту - еще одно проявление начала диспозитивности в уголовном процессе. Итак, стержневым принципом уголовного судопроизводства является публичность, которая в огромной мере компенсирует часто недостаточные усилия потерпевших и других лиц добиться защиты от преступления по суду. Но этот принцип не всегда срабатывает должным образом из-за неизбежных различий в правоприменительной практике, обусловленных либо совершенством закона, либо невысоким уровнем профессиональной подготовки должностных лиц, от которых зависит начало уголовного процесса. В таких случаях действия лица, заинтересованного в судебной защите, могли бы скорректировать недостатки практики.

Разумеется, право на обращение в суд в сфере уголовного судопроизводства распространяется не только на потерпевшего, но и на обвиняемого. Но все-таки специфика уголовного процесса такова, что возбуждается он либо по инициативе органов уголовного преследования, либо по жалобе потерпевшего. Использование же права на судебную защиту обвиняемым происходит обычно не в стадии возбуждения уголовного дела, а на более поздних этапах уголовного процесса. В частности, обвиняемый может протестовать против прекращения дела следователем или прокурором и требовать направления его в суд для полной реабилитации.

Чтобы закончить изложение вопроса о праве граждан на обращение в суд, следует, руководствуясь перечнем видов судопроизводства, зафиксированным в ч. 2 ст. 118 Конституции РФ, остановиться на порядке и условиях возбуждения гражданином в свою защиту конституционного судопроизводства. Здесь же достаточно отметить, что проверка по жалобам граждан конституционности закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле (ч. 4 ст. 125 Конституции РФ), занимает значительное место в деятельности Конституционного Суда РФ, а число поступающих к нему жалоб и обращений граждан увеличивается с каждым годом7. Такая активизация обращений граждан в Конституционный Суд объясняется несколькими причинами. Во-первых, действующий закон о Конституционном Суде РФ в отличие от прежнего не требует, чтобы жалоба на правоприменительную практику подавалась в Суд лишь после использования жалобщиком всех обычных способов проверки оспариваемого им решения. Во-вторых, о реальных возможностях Суда помочь гражданину в его споре с властью, в том числе с той, которая издала сомнительный закон, регулярно и достаточно подробно стали сообщать средства массовой информации, и эта своеобразная реклама не осталась незамеченной. В- третьих, рассмотренные Конституционным Судом индивидуальные жалобы затрагивали столь острые и болевые вопросы, что публикация решений, которые, за единичными исключениями, были на стороне граждан, породила у многих дополнительные и очень серьезные надежды на возможность добиться

Пункт 1 ст. 35 Конвенции определяет, что Суд может принимать дело к рассмотрению только после того, как были исчерпаны все внутренние средства правовой защиты. Если анализ фактических обстоятельств дела позволяет определить приемлемость большинства жалоб по предыдущим условиям, то в данном случае без понимания нюансов внутреннего права государства-ответчика не обойтись. Страны Совета Европы изобилуют многообразием правовых систем, и порядок разрешения дел в них далеко не однороден. В большинстве случаев это требует прохождения всех внутригосударственных судебных инстанций. Цепочка завершается после вступления решения в законную силу. По экономическим спорам, по делам, подведомственным мировым судьям, а также по новому УПК РФ это трехзвенная процедура, включающая первую, апелляционную и кассационную инстанции. По остальным гражданским делам возможно обращение в Европейский Суд после прохождения всего лишь двух инстанций. Но если заявитель не был последователен в обжаловании своего дела в каждую из этих инстанций, то Суд объявит его жалобу неприемлемой.

В Российской Федерации существует еще одна судебная «инстанция» - надзорное производство. Суд, рассмотрев приемлемость жалобы по одному из дел против России, признал прохождение этой процедуры необязательным, так как ее возбуждение зависит не от заявителя, а от усмотрения отдельных должностных лиц. Теперь в «Пояснительной записке для желающих обратиться в Европейский Суд по правам человека», направляемой всем заявителям, указывается, что юриспруденцией Суда не рассматривается в качестве эффективного средства правовой защиты процедура пересмотра в порядке надзора судебных решений, вступивших в законную силу, предусмотренная российским законодательством. Однако в связи со вступлением в силу нового Гражданского процессуального кодекса, согласно которому инициировать процедуру пересмотра в порядке надзора может любой участник дела, не согласный с судебным решением, вероятно, этот принцип Европейского суда будет пересмотрен. Помимо этого, требование об исчерпании средств защиты может распространяться на доказательства и доводы, на которые заявитель ссылается при обращении в Европейский Суд. Например, если заявитель оперирует доказательствами, которые ранее были доступны, но не исследовались национальными органами, или если заявитель не сослался на соответствующие положения Конвенции, хотя ничего не мешало этому при рассмотрении его дела внутри страны, то он рискует, что его жалоба будет признана неприемлемой по причине не использования всех средств защиты. Исчерпание всех средств правовой защиты также означает, что заявителем должны быть соблюдены внутригосударственные процессуальные правила о подсудности и подведомственности дел. Если заявитель пропускает срок для обращения в надлежащую инстанцию, даже по ошибке, то его жалоба не может быть рассмотрена Судом.

Вместе с тем встает вопрос, обязан ли заявитель обратиться в Конституционный суд РФ, если по его делу был применен закон, положения которого противоречат Конституции? Суд еще не давал свою оценку этому обстоятельству, а юристы государства еще не использовали этот довод в качестве возражения по жалобам против него. Но учитывая особенности отечественного конституционного производства, думается, что у заявителей нет необходимости обращаться в эту инстанцию, тем более если их дело рассматривалось другим компетентным органом. Дело в том, что суды общей юрисдикции в силу п. 1 ст. 15 Конституции и пп. «в» п. 2 Постановления Пленума ВС РФ от 31.10.1995 г. № 8 уполномочены непосредственно применять Конституцию как акт прямого действия в случае противоречия ей федеральных законов или иных нормативных актов. А Конституционный суд уполномочен лишь на признание положений закона соответствующими или не соответствующими Конституции; разрешение конкретного спора о нарушенных правах в его компетенцию не входит. Согласно ч. 2 ст. 100 Федерального конституционного закона «О Конституционном суде Российской Федерации», в случае, если Конституционный суд Российской Федерации признал закон, примененный в конкретном деле, не соответствующим Конституции Российской Федерации, данное дело, во всяком случае, подлежит пересмотру компетентным органом в обычном порядке. При таких обстоятельствах обращение в КС РФ по делам, которые рассматриваются или рассматривались в другом компетентном органе, можно считать попыткой возбудить процедуру пересмотра дела после прохождения обычной процедуры обжалования, что не признается Европейским Судом. как эффективное средство правовой защиты. Наконец, в отношении данного условия приемлемости имеется важная оговорка- заявитель не обязан обращаться к тем средствам защиты, которые Суд признает «неэффективными». Данный принцип разработан прецедентным правом Суда с учетом требований ст. 13 Конвенции. Поэтому, как правило, не требуется обращения к различным несудебным процедурам (например, в административные органы или к Уполномоченному по правам человека в РФ), которые не обладают полномочиями суда.