Представитель власти как субъект должностного преступления. Должностное лицо как субъект преступления. Злоупотребление должностными полномочиями
О ПОНЯТИИ «ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ВЛАСТИ» В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ РОССИИ
В отечественном уголовном праве представители власти традиционно считаются самостоятельным видом должностных лиц 1 (см. прим. 1 к ст. 285 Уголовного кодекса Российской Федерации 2 ). В законодательной дефиниции (прим. к ст. 318 УК), которая, по ее буквальному смыслу, должна применяться для установления признаков представителя власти и как субъекта преступления, и как потерпевшего от преступления, выделены два вида представителей власти: 1) должностные лица правоохранительных или контролирующих органов; 2) иные должностные лица, наделенные распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости.
Такую позицию вряд ли можно считать удачной из-за двусмысленности формулировки, позволяющей признавать представителями власти любых должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов 3 ; неоправданного ограничения компетенции представителей власти только распорядительными полномочиями (право некоторых представителей власти принимать нормативные управленческие решения не нашло отражения в УК) 4 .
Многими авторами справедливо обращалось внимание на наличие круга в легальном определении понятия «представитель власти»: термин «представитель власти» раскрывается при помощи понятия «должностное лицо», а «должностное лицо» (в прим. 1 к ст. 285 УК) - через понятие «представитель власти».
В наименовании данного вида должностных лиц не учтено, что они, по смыслу УК, являются представителями только публичной власти, которая понимается как власть, осуществляемая в государственных органах и органах местного самоуправления либо самими единоличными органами (такими, как Президент РФ, президенты республик в составе РФ, Уполномоченный по правам человека РФ и т. п.).
Кроме того, в легальной классификации представителей власти необоснованно акцентировано внимание на должностных лицах правоохранительных органов. Сущность правоохранительной деятельности и органы, относящиеся к правоохранительным, в законодательстве и научной литературе понимаются неод-нозначно 5 . Вряд ли можно использовать в качестве ориентира ст. 2 Федерального закона от 20 апреля 1995 г. № 45-ФЗ «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов» 6 (как предлагает, например, А. В. Бриллиантов 7). В указанной статье приводится общий перечень должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов, названия которых соединены союзом «и». Поскольку наименования видов этих органов разделены в примечании к ст. 318 УК союзом «или», для констатации уголовно-правового статуса субъекта как представителя власти необходимо четко уяснить, в каком органе - правоохранительном или контролирующем - данное должностное лицо выполняет свои функции. Особое указание на должностных лиц правоохранительных или контролирующих органов неправильно ориентирует правоприменителя (оставляет «в тени» служащих иных органов публичной власти, создает впечатление о главенстве принудительного аспекта деятельности представителя власти).
Как пишет В. И. Динека, должностным лицом - представителем власти «является лицо, принятое на добровольной основе в органы власти или в органы управления либо избранное или назначенное на должность и допущенное к выполнению задач данного органа власти или органа управления в целях регулирования правоотношений во внешней среде функционирования» 8 . В приведенном суждении содержание функций представителя власти не раскрывается - основное внимание обращается на цель деятельности данного субъекта, которая, впрочем, тоже характеризуется несколько расплывчато («регулирование правоотношений во внешней среде функционирования»).
В более поздних работах В. И. Динека «выводит» представителя власти из категории должностных лиц, рассматривая его отдельно, наряду с должностными лицами. Автор утверждает, что представитель власти является участником государственно-властных отношений, а должностное лицо - участником государственно-служебных отношений. Но при этом правомочия представителя власти в государственно-властных отношениях почему-то ограничива-ются наличием у него административной власти и права применения мер принуждения 9 . Выделение в границах объекта управленческих преступлений внутренних и внешних управленческих отношений довольно условно. Трудно объяснить также и то, что к субъектам преступления - представителям власти автор не относит субъекты законодательной и судебной власти.
А. В. Бриллиантов выделяет четыре обязательных признака представителя власти: 1) наличие распорядительных полномочий или права принимать в отношении граждан решения, имеющие юридическое значение; 2) требования или решения представителя власти распространяются на лиц, не находящихся в служебной зависимости или ведомственной подчиненности у представителей власти; 3) обязательность требований или решений представителей власти; 4) возможность негативных правовых последствий для нарушителей за неисполнение этих требований или решений 1 0 . Единственным из перечисленных отличительным признаком данной категории должностных лиц в настоящее время является тот, что назван в п. 2. Все остальные присущи иным должностным лицам.
О. Е. Спиридонова называет три признака, которые, по ее мнению, свойственны рассматриваемому виду должностных лиц: 1) доверие со стороны населения; 2) обязанность подчиниться их властной воле; 3) авторитет власти 1 1 . «Доверие населения» и «авторитет власти» субъективны, юридически неопределенны. Такой признак, как обязанность подчиняться властной воле, обязателен для любого лица, чье поведение выступает в качестве управляемого объекта. Поэтому перечисленные свойства не могут быть взяты за основу как отражающие сущность представителя власти.
По мысли В. А. Волколуповой, важнейший, выражающий «суть властных правоотношений» признак представителя власти - это наличие у него права принудительного воздействия на лиц, не подчиненных ему по службе, в случае невыполнения его правомерных требований 1 2 . Исходя из этого далее автор подчеркивает, что сомнительно отнесение к представителям власти контролеров-ревизоров городского транспорта. М. Е. Жаглина также считает обязательным признаком представителя власти наличие права применять меры государственного принуждения 1 3 .
Такой вывод не основан на законе (прим. к ст. 318 УК), где речь идет о распорядительных полномочиях, которые не сводятся к праву оказывать принудительное воздействие. Не совсем ясно, что именно считают принудительным воздействием упомянутые авторы. Под мерами принуждения в юриспруденции понимаются «закрепленные законом способы, приемы и средства воздействия личного, имущественного и организационного характера, позволяющие заставить лицо исполнять юридические обязанности и соблюдать правовые запреты и состоящие из правовых ограничений, лишений, обременений, ответных действий, влекущих наступление правового урона, причинение морального, материального и физического вреда» 1 4 .
В юридической науке сложились два основных подхода относительно видов государственного принуждения. Первый предполагает, что государственное принуждение - это реализация санкций правовых норм; согласно второму - государственное принуждение - это реализация не только санкций, но и иных (государственно необходимых, профилактических, превентивных) мер принуждения 1 5 . Однако в любом случае отнесение мер юридической ответственности (а применение санкций - форма ее реализации) к государственному принуждению не отрицается. И если у контролера-ревизора есть полномочие привлекать к административной ответственности за безбилетный проезд в городском транспорте, то что это, как не право применения принудительных мер? Есть представители власти, которые не обладают правомочиями применять какие-либо из названных видов государственного принуждения (депутаты представительных органов РФ и субъектов РФ, Уполномоченный по правам человека в РФ и в субъектах РФ). И в теории, и в судебной практике депутаты представительных органов государства и местного самоуправления относятся к представителям власти.
Что касается Уполномоченного по правам человека в РФ, то в Федеральном конституционном законе от 26 февраля 1997 г. № 1-ФКЗ «Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации» 1 6 (в дальнейшем - Закон) отсутствует прямое указание на отнесение данного субъекта к категории должностных лиц. В примерном перечне представителей власти (в п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. № 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» 1 7) Уполномоченный по правам человека не упоминается. В юридической литературе Уполномоченный по правам человека именуется «независимым должностным лицом» 1 8 . За рубежом его должность приравнивается к должностям судей Конституционного или Верховного судов 1 9 . Как следует из Закона, Уполномоченный рассматривает жалобы граждан. При проведении проверки по жалобе он вправе беспрепятственно посещать все органы государственной власти, органы местного самоуправления, присутствовать на заседаниях их коллегиальных органов, а также беспрепятственно посещать предприятия, учреждения и организации независимо от организационно-правовых форм и форм собственности, воинские части, общественные объединения; запрашивать и получать от государственных органов, органов местного самоуправления и у должностных лиц и государственных служащих сведения, документы и материалы, необходимые для рассмотрения жалобы; получать объяснения должностных лиц и государственных служащих, исключая судей, по вопросам, подлежащим выяснению в ходе рассмотрения жалобы; проводить самостоятельно или совместно с компетентными государственными органами, должностными лицами и государственными служащими проверку деятельности государственных органов, органов местного самоуправления и должностных лиц; поручать компетентным государственным учреждениям проведение экспертных исследований и подготовку заключений по вопросам, подлежащим выяснению в ходе рассмотрения жалобы; знакомиться с уголовными, гражданскими делами и делами об административных правонарушениях, решения (приговоры) по которым вступили в законную силу, а также с прекращенными производством делами и материалами, по которым отказано в возбуждении уголовных дел; пользоваться правом безотлагательного приема руководителями и другими должностными лицами организаций, расположенных на территории РФ (ст. 23 Закона). Заключение, составляемое Уполномоченным по правам человека по результатам рассмотрения жалобы, если в поведении органов и (или) должностных лиц усматривается нарушение прав и свобод граждан, носит рекомендательный характер (ст. 27 Закона). Не имеют обязательной юридической силы направляемые им органам и должностным лицам замечания и предложения общего характера, относящиеся к обеспечению прав и свобод граждан, совершенствованию административных процедур; обращения к субъектам права законодательной инициативы с предложениями об изменении и дополнении законодательства (ст. 31 Закона), доклады (специальные доклады) Уполномоченного по правам человека (ст. 32, 33 Закона). Разрешать жалобы по существу Уполномоченный по правам человека не вправе. Такие полномочия данного субъекта, как право беспрепятственно посещать все органы власти; запрашивать и получать у них сведения, документы и материалы; поручать производство экспертиз и подготовку заключений и др. (ст. 23 Закона), - распорядительные, поскольку представляют собой самостоятельные управленческие решения, обязанность выполнять которые предусмотрена ст. 34 Закона и неисполнение которых влечет юридическую ответственность (ст. 36 Закона, ст. 17. 2 КоАП РФ). Однако никаких принудительных мер данное лицо применять не вправе, что не мешает признать функции Уполномоченного по правам человека в РФ управленческими, а самого Уполномоченного по правам человека - должностным лицом, представителем публичной власти.
Таким образом, право лично применять меры государственного принуждения не является обязательным признаком представителя власти.
По мнению С. Малькова и А. Брагиной, представитель власти «обладает рядом специфических признаков, в число которых входят: наличие властных функций (полномочий); право совершать действия, порождающие правовые последствия; несвязанность служебной деятельности ведомственными рамками» 2 0 . При отсутствии конкретизации вида власти названные признаки присущи едва ли не любому лицу, выполняющему управленческие функции. Всякая управленческая функция - властная, влечет юридические последствия. Последняя, третья, черта представителя власти (несвязанность деятельности пределами ведомства) далее подвергается сомнению самими авторами.
А. В. Шнитенков называет в качестве отличительной особенности представителя власти то, что «он наделен распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости» 2 1 . Как уже отмечалось, полномочия представителя власти не сводятся к распорядительным. Вместо «служебной зависимости», которая может существовать не только в «вертикальных», властных отношениях, в данном случае уместнее было бы говорить о служебной подчиненности.
Изложенное позволяет сделать вывод о незавершенности теоретических и законодательных решений относительно понятия «представитель власти». Об этом свидетельствует и разброс мнений респондентов по вопросу о главном признаке представителя власти: 45,53 % считают таким признаком право принимать управленческие решения в отношении лиц, не подчиненных по службе; 28,09 % - право своими действиями принуждать лицо к выполнению управленческого решения; 22,55 % - нахождение на службе в правоохранительном или контролирующем органе; 3,83 % затруднились ответить на вопрос 2 2 .
Нами уже была предпринята попытка показать несовершенство законодательной и доктринальной трактовок функций представителя власти как субъекта должностного преступления 2 3 . В этой связи не лишено оснований предложение отказаться от термина «представитель власти» в уголовном праве 2 4 . Критикуя эту идею, Т. Б. Басова отмечает, что использование данного понятия «подчеркивает неоднородность должностных лиц аппарата публичной власти, конкретизирует ответственность тех работников этого аппарата, которые выступают от имени государства и его органов, так как именно они являются проводниками государственной политики» 2 5 . Но, как следует из содержания УК, отмеченная «неоднородность» не влияет на квалификацию управленческих преступлений и ответственность данного вида должностных лиц. Это проявляется в использовании в диспозициях статей Особенной части УК обобщающих терминов («должностное лицо», «использование служебного положения») без уточнения видов выполняемых управленческих функций. В редчайших случаях прямого указания на представителя власти как на специальный субъект преступления (ст. 315 УК) такая дифференциация признаков специального субъекта оказывается бессмысленной, поскольку не означает дифференциации уголовной ответственности служащих.
Особенность представителя власти в том, что он выступает не только в качестве специального субъекта должностных преступлений, но и в роли так называемого специального потерпевшего в некоторых составах преступлений против общественной безопасности и общественного порядка (чч. 1, 3 ст. 212, ч. 2 ст. 213 УК) и против порядка управления (ч. 1 ст. 318, ст. 319 УК). Представитель власти как потерпевший от преступления подразумевается в ст. 317 УК (сотрудник правоохранительного органа, военнослужащий, осуществляющие деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности) и, по-видимому, в ст. 320 УК (должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа). Понятия «представитель власти» в двух названных аспектах не тождественны, несмотря на их формально провозглашенную в примечании к ст. 318 УК идентичность. С учетом предложенного в литературе подхода к видам управленческих функций и лиц, их выполняющих 2 6 , разрыв между уголовно-правовыми понятиями должностного лица как субъекта управленческого преступления и представителя власти как потерпевшего еще более увеличивается. Вместе с тем необходимость усиленной уголовно-правовой охраны лиц, осуществляющих функции публичной власти, вряд ли вызовет сомнения 2 7 . Поэтому, даже в случае преобразования уголовно-правовой системы управленческих функций должностного лица как субъекта преступления, следует сохранить нормы об охране деятельности представителей власти, хотя уголовный закон в этой части нуждается в коррективах. Норма о представителе власти как потерпевшем от преступления должна быть в УК (в примечании к ст. 318 или в специальной статье гл. 32 УК, либо в Общей части УК), но ее целесообразно изменить примерно следующим образом:
« С т а т ь я...
Представителем публичной власти в стать- ях настоящего Кодекса признается должностное лицо, осуществляющее законодательную или исполнительную власть, при выполнении им функций публичного управления в отношении лиц, не подчиненных ему по службе».
Отсутствие в подобной статье указания на осуществление потерпевшим судебной власти вызвано тем, что ответственность за посягательства на общественные отношения, обеспечивающие законную деятельность судей, предусмотрена специальными нормами гл. 31 УК.
_________________________________________
1 См., например: Волженкин Б. В. Служебные преступления. М., 2000. С. 100.
2 В дальнейшем - УК.
3 См.: Волженкин Б. В. Указ. соч. С. 100.
4 См.: Аснис А. Я. Уголовная ответственность за служебные преступления в России. Проблемы законодательного закрепления и правоприменения. М., 2005. С. 52.
5 См., например: Бабелюк Е. Г. О видах государственной службы Российской Федерации // Правоведение. 2004. № 1. С. 31.
6 См.: Собрание законодательства Российской Федерации (в дальнейшем - СЗ РФ). 1995. № 17. Ст. 1455.
7 См.: Бриллиантов А. В. К вопросу о понятии должностного лица // Российский следователь. 2001. № 6. С. 29- 30.
8 Динека В. И. Современное правовое положение представителя власти (общий правовой аспект). М., 1995. С. 15.
9 См.: Динека В. И. Ответственность за должностные преступления по уголовному праву России (уголовно-правовой и криминологический аспект): автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 2000. С. 16, 31.
10 См.: Бриллиантов А. В. Указ. соч. С. 30.
11 См.: Спиридонова О. Е. Форменная одежда как символ власти в уголовном праве // Дифференциация ответственности и проблемы юридической техники в уголовном праве и процессе. Ярославль, 2002. С. 57.
12 См.: Волколупова В. А. Должностное лицо как субъект уголовной ответственности // Уголовное законодательство: история и современные проблемы. Волгоград, 1998. С. 92. О возможности применения представителем власти принудительного воздействия в отношении нарушителей см., например: Владимиров В. А., Кириченко В. Ф. Должностные преступления. М., 1965. С. 11.
13 См.: Жаглина М. Е. Понятие «представитель власти» в уголовном праве: история и современность // Следователь. 1998. № 5. С. 6.
14 Каплунов А. И. Об основных чертах и понятии государственного принуждения // Гос-во и право. 2004. № 12. С. 14.
15 См.: Там же. С. 14- 15.
16 См.: СЗ РФ. 1997. № 9. Ст. 1011.
17 См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. № 4. С. 5.
18 См.: Башимов М. Институт омбудсмена в странах СНГ и Балтии // Гос-во и право. 2004. № 5. С. 64.
19 См.: Там же. С. 68.
20 Мальков С., Брагина А. Уголовно-правовая характеристика потерпевшего в ст. 319 УК РФ // Уголовное право. 2005. № 1. С. 53.
21 Шнитенков А. В. Ответственность за преступления против интересов государственной службы и интересов службы в коммерческих и иных организациях. СПб., 2006. С. 83.
22 приводятся результаты опроса 330 человек, работающих по юридической специальности, проведенного автором настоящей статьи в 2005- 2006 гг.
23 См.: Егорова Н. А. Теоретические проблемы уголовной ответственности за преступления лиц, выполняющих управленческие функции (управленческие преступления). Волгоград, 2006. С. 225- 233; Ее же. Управленческие функции специального субъекта преступления (уголовный закон, теория, судебная практика) // Уголовное право. 2007. № 2. С. 46- 48.
24 См., например: Усольцев А. Т. Должностное лицо в советском государственном управлении // Правоведение. 1987. № 2. С. 15.
2. Уголовно-правовая характеристика субъекта должностных преступлений
Уголовный кодекс РФ содержит две группы преступлений, связанных с выполнением управленческих функций: преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления (ст. ст.285-287, 290, ч.2 ст.237 УК РФ) и преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях (ст. ст. 201, 204 УК РФ). Критерием их разграничения является организационно-правовая форма организации, в которой лицо выполняет управленческие функции. Макаров С. Субъекты должностных и служебных преступлений // Российская юстиция,1999, № 5, стр. 46.
Должностными лицами признаются лица, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооружённых Силах РФ, других войсках и воинских формированиях РФ (примечание 1 к ст.285 УК РФ).
Выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации признаётся лицо, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в коммерческой организации независимо от формы собственности, а также некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением (примечание 1 к ст. 201 УК РФ). Легальные дефиниции коммерческих и некоммерческих организаций содержатся в гражданском законодательстве.
Преступления, предусмотренные в нормах гл.30 УК, обладают рядом общих признаков:
они могут быть совершены специальным субъектом - должностным лицом (большинство преступлений) или государственным служащим и служащим органов местного самоуправления. Исключение составляет лишь ст.291 УК (дача взятки), где субъект - общий;
эти преступления совершаются единственно благодаря служебному положению и не связаны со служебной необходимостью;
данные деяния нарушают правильную, законную деятельность государственного аппарата и аппарата местного самоуправления;
рассматриваемые преступления могут быть совершены лицами, занимающими должности в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, военных службах, др. войсках и воинских формированиях РФ.
К федеральным государственным органам относится: аппарат президента, Федеральное собрание, Правительство, все виды судов, прокуратура, федеральные органы государственных охран, государственный нотариат, Банк России, федеральное казначейство и др.
К государственным органам субъектов РФ следует относить Думы и администрации, правительства субъектов РФ, их комитеты.
К военным службам, согласно ФЗ об обороне, относятся центральные органы военного управления, объединения, соединения, военные части, которые входят в виды и рода войск и тыла.
Все преступления по субъекту могут быть подразделены на 4 группы:
совершаемые только должностными лицами;
государственными служащими и служащими муниципальных органов (ст.292);
совершаемые служащими государственных и муниципальных органов (ст.288);
совершаемые общим субъектом.
Все преступления, в зависимости от уголовно-правового статуса субъекта, условно можно разделить на три группы:
общие должностные преступления, которые могут быть совершены в любой сфере деятельности государственного аппарата и органов местного самоуправления и ответственность за которые предусмотрена нормами этой главы;
специальные должностные преступления, которые могут быть совершены лишь в отдельных звеньях и сферах деятельности государственного аппарата и органов местного самоуправления и лишь должностными лицами, наделенными дополнительными специфическими признаками;
альтернативно-должностные преступления, которые могут быть совершены как должностными, так и частными лицами.
Исследование и анализ проблематики квалифицированного и особо квалифицированного состава изнасилования
В нормах уголовного закона находят отражение общие положения в виде общих понятий и принципов состава преступлений. Для правильной квалификации преступления следует выявить и собрать необходимые доказательства...
Криминалистическая характеристика грабежей и разбойных нападений Борзинского района
Согласно Положению о лицензировании торговли транспортными средствами и номерными агрегатами, утвержденному Постановлением Правительства РФ от 5 ноября 1999 года № 1227 (в настоящее время документ утратил силу)...
Криминалистическая характеристика половых преступлений
В нормах уголовного закона находят отражение общие положения в виде общих понятий и принципов состава преступлений. Известно, что ни одно преступление нельзя успешно расследовать...
Методика расследования таможенных преступлений
Внешнеэкономическая деятельность является одним из наиболее важных аспектов экономической системы...
Методика расследования экологических преступлений
Налоговые преступления
Налоговые преступления
Ст. 199.2 УК РФ говорит о таком преступлении, как сокрытие денежных средств либо имущества организации или индивидуального предпринимателя, за счет которых должно производиться взыскание налогов и (или) сборов...
Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств
Особенности квалификации дорожно-транспортных преступлений в соответствии со ст. 264 УК РФ
Правовые и информационные аспекты раскрытия и расследования экологических преступлений
Охрана окружающей среды - одна из важнейших сфер в деятельности нашего государства. Статья 42 Конституции РФ гласит: «Каждый имеет право на благоприятную окружающую среду, достоверную информацию о ее состоянии и на возмещение ущерба...
Субъект преступления
Уголовная ответственность за налоговые преступления
Согласно наиболее распространенной в настоящее время точке зрения, к собственно налоговым преступлениям относятся лишь те деяния, которые непосредственно посягают на отношения...
Преступления, посягающие на безопасное функционирование транспортных средств, впервые выделены в российском законодательстве в самостоятельную главу в Уголовном кодексе. Это объясняется тем, что на современном этапе развития общества...
Уголовная ответственность за нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств
Преступления, посягающие на безопасное функционирование транспортных средств, впервые выделены в российском законодательстве в самостоятельную главу в Уголовном кодексе. Это объясняется тем, что на современном этапе развития общества...
Уголовно правовые проблемы борьбы с невыплатой заработной платы
Одним из элементов состава преступления является субъект преступного посягательства. Субъект - это лицо, совершившее преступление. Субъектом преступления, предусмотренного ст. 145.1 УК РФ...
Субъектом злоупотребления должностными полномочиями является физическое вменяемое лицо, достигшее ко времени совершения преступления шестнадцатилетнего возраста и обладающее специальным признаком - должностным положением. Другими словами, как правильно указывает В.М. Лебедев: «Субъектом преступления является только должностное лицо, работающее в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, в Вооруженных Силах и других воинских формированиях РФ».
Согласно примечанию 1 к ст. 285 УК РФ, должностными лицами в статьях настоящей главы признаются лица, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административнохозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации.
Таким образом, общие признаки субъекта преступления не вызывают затруднения, а понятие должностного лица дано в примечании достаточно полно. Но, к сожалению, на практике и в теории, часто в должностных преступлениях именно определение субъекта преступления как должностного лица вызывает споры и дискуссии.
Так, в 2003 году в ходе проведения служебной проверки сотрудником отдела собственной безопасности Главного управления МВД РФ по Сибирскому федеральному округу гр. А. в отношении сотрудника оперативноразыскного бюро Главного управления МВД РФ по Сибирскому федеральному округу гр. В. было установлено нарушение законности, в результате чего в резолютивной части заключения служебной проверки полагалось наложить на гр. В. дисциплинарное взыскание «строгий выговор». Данное заключение было утверждено прямым руководителем гр. В. Спустя семь суток гр. В. в помещении Главного управления МВД РФ по Сибирскому федеральному округу совершает нападение с оружием в месть за результаты служебной проверки на сотрудника отдела собственной безопасности, чем причиняет последнему легкий вред здоровью. По данному факту прокуратурой Центрального района г. Новосибирска было возбуждено уголовное дело по ч. 2 ст. 318 УК РФ «Применение насилия в отношении представителя власти», но спустя шесть месяцев уголовное дело прекращено по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ - отсутствие в деянии состава преступления. В постановлении о прекращении уголовного дела (уголовного преследования) заместитель прокурора Новосибирской области П.К. Афанасьев указал, что «факт драки достоверно установлен и сторонами не оспаривается, однако гр. В. не может быть привлечен к уголовной ответственности по ч. 2 ст. 318 УК РФ поскольку не является субъектом данного преступления. В соответствии с примечанием к ст. 318 УК РФ - представителем власти признается должностное лицо, наделенное в установленном законе порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся у него в служебной зависимости. Распорядительные полномочия реализуются в праве должностного лица отдавать в пределах своей компетенции указания, которые обязательны и подлежат исполнению должностными лицами и гражданами. Гр.
В. и гр. А. оба являются представителями власти. Установить наличие у гр. А. распорядительных полномочий по отношению к гр. В. в ходе следствия не представилось возможным»1.
С данным решением стоит не согласиться, так как в ходе изучения материалов уголовного дела, в должностной инструкции сотрудника отдела собственной безопасности Главного управления МВД РФ по Сибирскому федеральному округу указано, что гр. А. имеет право «готовить поручения и запросы в другие органы внутренних дел о предоставление необходимой информации и выяснения обстоятельств, подлежащих установлению, исполнение которых обязательно для всех должностных лиц», что трактуется согласно законоположению как распорядительные полномочия. На данный момент решение вопроса о привлечении гр. В. к уголовной ответственности по ч. 2 ст. 318 УК РФ находится в Верховном Суде Российской Федерации.
В теории определению понятия «должностное лицо» посвящено достаточно много как кандидатских, так и докторских диссертационных исследований1.
Определение понятия должностного лица данное в примечании к ст. 285 УК РФ позволяет выделить три блока признаков, которые лежат в основе признания лица должностным:
- характер выполняемых лицом полномочий и обязанностей;
- правовое основание наделения его этими функциями;
- принадлежность тех органов, в которых трудится лицо.
должностным лицом функций. Указание в законе на характер выполняемых функций позволяет четко очертить круг лиц, признаваемых должностными, и исключает возможность расширительного толкования субъекта этой группы преступлений. Этот признак позволяет отличить его от иных лиц, хотя и занятых на работе в государственных органах, государственных и муниципальных учреждениях, органах местного самоуправления и т.д., но выполняющих иные, технические функции.
Содержание функции власти, а, следовательно, и характер действий представителя власти, определяется задачами, стоящими перед органом, который он представляет.
Как указал О.П. Трибунов: «...не каждое должностное лицо является представителем власти и не всех представителей власти следует приравнивать к
должностным лицам»1.
Содержание понятия представителя власти, применительно ко всем случаям использования этого понятия в статьях Уголовного кодекса РФ раскрыто в примечании к ст. 318 УК РФ: представителем власти признается должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа, а также иное должностное лицо, наделенное в установленном законном порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости.
Это определение нельзя признать удачным. При сопоставлении его с определением должностного лица обнаруживается идентичность: представитель власти является должностное лицо, а должностное лицо - это лицо, осуществляющие функции представителя власти, т.е. функции должностного лица. К тому же не всякое должностное лицо правоохранительного органа может считаться представителем власти. Например, начальник службы связи органа внутренних дел - конечно же, должностное лицо, но не представитель власти. На этот момент обращает внимание Б.В. Волженкин: «при сопоставлении этих двух определений обнаруживается очевидная тавтологичночть: представитель власти является должностное лицо, а должностное лицо - это лицо, осуществляющие функции представителя власти, то есть, иначе говоря, функции должностного лица».
Вскоре, после принятия УК РФ 1996 г., к толкованию понятия представителя власти обратился и Пленум Верховного Суда РФ. Так, п. 2. постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. № 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» указано, что «к представителям власти следует относить лиц, осуществляющих законодательную, исполнительную или судебную власть, а также работников государственных, надзорных или контролирующих органов, наделенных в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся о них в служебной зависимости, либо правом принимать решения, обязательные для исполнения гражданами, а также организациями независимо от их ведомственной подчиненности».
В данном определении отражены основные отличительные признаки представителя власти, которые подчеркиваются специалистами в области административного права. Деятельность представителя власти строится на взаимоотношениях с лицами, не находящимися в его служебном подчинении. Многие представители власти вообще не имеют подчиненных им по службе лиц, но обладают властными полномочиями по отношению к широкому, неопределенному кругу лиц (например, сотрудник ГИБДД).
В данном случае емкое и всеохватывающее, основываясь на постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации, дает определение представителя власти Н.В. Бугаевская: «Представитель власти - это лицо, наделенное в законодательной, судебной и исполнительной (в том числе правоохранительной, контролирующей, надзорной) сферах деятельности распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости».
На наш взгляд, в указанной дефиниции отсутствует тавтология при указании на должность и раскрыты все сферы применения указанных полномочий.
Некоторые ученые, давая определения представителя власти, характеризуют его по признакам. Так, О.П. Трибунов указал: «это должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа государства; выступает от имени органа государственной власти; он осуществляет полномочия общего, публичного характера, то есть ко всем гражданам, организационно не подчиненным им по службе; обладает полномочиями распорядительного характера; осуществляет служебные полномочия на профессиональной или выборной должности; могут не иметь подчиненных по службе лиц»1.
В большинстве случаев вывод о том, что тот или иной сотрудник государственного органа является представителем власти, следует делать исходя из анализа его полномочий в соответствии с законами и положениями, регламентирующими права и обязанности сотрудников различных государственных органов, служб, комитетов и т.п.
Так, согласно Закону РСФСР «О милиции» представителями власти являются сотрудники криминальной милиции и милиции общественной безопасности.
Таким образом, представителям власти присуще:
- обладание властными полномочиями;
- не связанность их действий и решений ведомственными рамками;
- право совершать действия и принимать решения, обязательные для граждан и организаций.
Согласно, п. 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 6 «организационно-распорядительные функции включают в себя руководство коллективом, расстановку и подбор кадров, организацию труда или службы подчиненных, поддержание дисциплины, применение мер поощрения и наложения дисциплинарных взысканий»1.
Всякий служащий государственного органа или органа местного самоуправления, государственного или муниципального учреждения, а также служащий Вооруженных Сил РФ, других войск и воинских формирований РФ, имеющий в своем подчинении других людей, руководящий их деятельностью, направляющий и организующий их работу (службу), является должностным лицом в связи с наличием у него организационно-распорядительных функций. Поэтому не вызывает сомнений наличие указанных функций у руководителей министерств, агентств, ведомств, управлений государственных и муниципальных учреждений, командиров частей и подразделений в Вооруженных Силах РФ.
На практике, также не вызывает затруднение определение субъекта злоупотребления должностными полномочиями в связи с исполнением организационно-распорядительных обязанностей.
Так, предъявлено обвинение по ч. 1 ст. 285 УК РФ судебному приставу- исполнителю Кировского района г. Новосибирска гр. 3., которая являясь должностным лицом, наделенная организационно-распорядительными полномочиями - принимать от должников в пользу взыскателей наличные денежные суммы, выдавать должникам квитанции, вопреки интересам службы, умышленно присвоила 39530 рублей.
Третья группа лиц, разделяемых по характеру выполняемых полномочий и обязанностей, и являющихся субъектом злоупотребления должностными полномочиями, выполняет административно-хозяйственные функции.
Согласно, п. 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 6 «к административно-хозяйственным функциям отнесены полномочия по управлению и распоряжению имуществом и денежными средствами, находящимися на балансе и банковских счетах организациях и учреждений, воинских частей и подразделений, а также совершение иных действий: принятие решений о начислении заработной платы, премий, осуществление контроля за движением материальных ценностей, определение порядка их хранения и т.п.»1.
Суть административно-хозяйственных функций должностных лиц заключается в распоряжении и управлении имуществом государственных органов или органов местного самоуправления, имуществом государственных или муниципальных учреждений, Вооруженных Сил, других войск или воинских формирований РФ. Все работники названных структур, независимо от занимаемого ими положения в служебной иерархии, в функции которых входит распоряжение материальными ценностями, учет и контроль над их расходованием, организация отгрузки, получения и отпуска материальных ценностей, получение и выдача денежных средств с оформлением
соответствующих документов, учет произведенной работы и начисления вознаграждения за труд и т.п., являются должностными лицами по признаку наличия у них административно-хозяйственных функций. Такими полномочиями, к примеру, обладает начальник финансово-экономического отдела.
Многие должностные лица выполняют одновременно и организационнораспорядительные, и административно-хозяйственные функции. Так,
предъявлено обвинение по ч. 1 ст. 285, ст. 292 УК РФ начальнику ФЭО НССШМ МВД РФ гр. Н., который используя организационно
распорядительные и административно-хозяйственные функции обеспечил
"Постановление Пленума Верховного суда РФ «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» № 6 от 10 февраля 2000 года // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации - 2000. № 4. - С.6 возможность бесплатного проезда своей матери гр. Н. по воинским перевозочным документам, предназначенных для перевозки выпускников НССШМ МВД РФ, причинив ущерб государственному учреждению на сумму 5579 руб. 40 коп.1.
Однако, для признания субъекта должностным лицом, ответственным за злоупотребление должностным положением, достаточно наличия у лица правомочий, относящихся хотя бы к одной из этих функций.
По мнению некоторых ученых, данное положение, в течение многих лет бывшее бесспорным, сейчас может быть взято под сомнение. Дело в том, что в определении должностного лица по УК РСФСР 1960 г. говорилось о выполнении данным лицом «организационно-распорядительных или административно-хозяйственных обязанностей», а вот в определении должностного лица в примечании 1 к ст. 285 УК РФ разделительный союз «или» или «и» при перечислении функций должностного лица отсутствует. Думается, что отмеченная особенность не свидетельствует о стремлении законодателя подчеркнуть необходимость осуществления должностным лицом тех и других функций одновременно, а всего лишь является законодательной ошибкой.
Другие признаки должностного лица, указанные в законе, не являются определяющими. Для признания лица «должностным» не имеет значения, постоянно, временно или по специальному полномочию оно выполняет возложенные на него обязанности, назначено на должность или избрано, работает за плату или бесплатно.
Как отметил в своей работе В.И. Динека: «Субъектом должностного преступления может быть лишь тот, кто обладает правосубъектностью (конкретные права, обязанности, полномочия, статус), означающей способность лица быть участником определенного круга правоотношений, иметь
!См.: Архив прокуратуры Новосибирской области, уголовное дело № 20006, по обвинению Носова М.Н.
возможность выполнять конкретные функции, причиняя вред противоправным деяниям данным правоотношениям».
По мнению А.В. Галаховой, правовым основанием наделения лица соответствующими функциями является закон, устав, инструкция или иные нормативные правовые акты, приказ о назначении на должность, в которых сформулированы права и обязанности лица, занимающего конкретную должность.
Диаметрально противоположенную точку зрения высказывает В.И. Динека: «Правовое положение должностного лица определяется законами, принятыми органами представительной власти федерального уровня, субъектами федерации. Нормативные акты, носящие подзаконный характер не могут быть источником формирования полномочий лица по должности, они определяют лишь содержание направлений конкретных действий лица по службе, отступление от требований которых влечет дисциплинарную, а не уголовную ответственность».
Здесь стоит согласиться с точкой зрения В.И. Динека, так как действительно нарушения должностными лицами инструкций и приказов, которые основаны не на законе, а на желании вышестоящих руководителей, не может служить основанием привлечения к уголовной ответственности. В данном случае инструкции, приказы и уставы для должностных лиц являются основополагающим началом их деятельности.
Для решения вопроса об ответственности важно знать, с какого момента лицо считается должностным.
По мнению В.В. Прудникова, лицо становиться должностным со времени, когда оно приобретает комплекс должностных прав и обязанностей1. С данной точкой зрения трудно не согласиться, ведь если должностное лицо не наделено полномочиями, то оно не является таковым.
Лицо приобретает комплекс должностных прав и обязанностей со дня, указанного в приказе о зачислении на работу или акте выборов, даже в тех случаях, когда необходимо последующее утверждение назначения. Если же вышестоящий орган выразил несогласие с назначением, то лицо все-таки признается должностным, но лишь на период с момента издания приказа о зачислении на работу до момента выражения несогласия.
Лицо, выполняющее должностные обязанности во время болезни, отпуска, командировки должностного лица, признается таковым лишь в силу акта назначения. К нему приравнивается акт перемещения с одной должности на другую, в соответствии с которым лицо, ранее не являвшееся должностным, может приобрести комплекс прав и обязанностей должностного лица. Данный вопрос на практике не вызывает затруднения.
Лица, принятые на работу, связанные с выполнением организационнораспорядительных или административно-хозяйственных функций с испытательным сроком, признаются субъектами должностных преступлений, если преступление совершено в этот период. Также решается вопрос о признании «должностными» лиц, проходящих обязательную стажировку.
Должностным лицо считается до момента прекращения трудовых отношений. Они прекращаются вследствие наступления определенных юридических фактов (к примеру, наступление смерти).
На практике вызывает затруднение вопрос о признании возможным субъектом злоупотребления должностными полномочиями лица, которое хотя и не назначено на соответствующую должность, но фактически выполняет функции должностного лица. В соответствии с примечанием с ст. 285 УК РФ оно признается должностным, если выполняет обязанности по специальному полномочию.
Согласно п. 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 6 от 10 февраля 2000 г. «выполнение функций по специальному полномочию означает, что лицо исполняет определенные функции, возложенные на него законом, нормативным актом, приказом или распоряжением вышестоящего должностного лица либо правомочным на то органом или должностным лицом. Такие функции могут осуществляться в течение определенного времени или одноразово либо совмещаться с основной работой»1.
Данное положение Пленума достаточно ясно дает определения специальных полномочий и, думается, впредь не будет двоякого толкования указанной нормы.
Самостоятельным признаком должностного лица является принадлежность тех органов и учреждений, в которых трудится лицо. По законоположению это могут быть:
- государственные органы (к примеру, Государственная Дума Федерального Собрания Российской Федерации);
- органы местного самоуправления (к примеру, мэрия г. Новосибирска);
- государственные учреждения (к примеру, Главное управление МВД России по Сибирскому федеральному округу);
- муниципальные учреждения (к примеру, Комитет жилищнокоммунального хозяйства мэрии г. Новосибирска);
- Вооруженные Силы РФ (к примеру, Воздушно - десантные войска);
- другие войска Российской Федерации (к примеру, пограничные войска Федеральной службы безопасности Российской Федерации);
- воинские формирования Российской Федерации.
На практике данный признак вызывает затруднение, так как до принятия УК РФ 1996 г. в УК РСФСР 1960 г. отсутствовала самостоятельная глава «Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях».
Так, 18.10.2002 г. прокуратурой Ленинского района г. Томска было возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 285 УК РФ в отношении заместителя директора Томского Коммунально-строительного техникума гр. П., который в декабре 2001 г. - январе 2002 г. незаконно проводил по ведомостям заработной платы лиц, которые фактически в техникуме не работали. В результате расследования дело направили в суд. Суд вынес постановление о прекращении уголовного дела, так как заместитель директора техникума не является должностным лицом государственного учреждения1.
С целью обострения внимания практических работников к данному признаку должностного лица, можно порекомендовать детальное изучение уставов предприятий и организаций.
Исполнителем преступления - злоупотребления должностными полномочиями, как уже отмечалось, может быть, лицо обладающее специальным признаком. В качестве организаторов, подстрекателей и пособников могут выступать и иные лица. Их действия следует квалифицировать по ст. 285 УК РФ со ссылкой на ст. 33 УК РФ.
Так, была привлечена к уголовной ответственности по ч. 4 ст. 33, ч. 1 ст. 285 УК РФ начальник отдела по жилищным вопросам администрации Кировского района г. Новосибирска гр. 3, которая совершила подстрекательство путем уговора гр. Е, директора техникума, к злоупотреблению должностными полномочиями за незаконную регистрацию в четырех комнатную секцию общежития техникума с целью последующей реализации указанной квартиры1.
Уголовный закон особо не оговаривает случаи совершения злоупотребления должностными полномочиями группой должностных лиц, действующих по предварительному сговору, хотя такое вполне возможно и встречается на практике.
Так, приговором федерального суда общей юрисдикции Заельцовского района г. Новосибирска в 2003 году осуждены по ч. 1 ст. 285 УК РФ к двум годам лишения свободы условно с испытательным сроком два года, сотрудники патрульно-постовой службы Заельцовского района г. Новосибирска гр. Н, гр. 3 и гр. К., которые пытались вернуть за вознаграждения документы гр. Т, ранее обнаруженные в автопатруле2.
В ходе анализа уголовных дел по ст. 285 УК РФ установлено, что 18,9 % всех уголовных дел совершены должностными лицами в группе по предварительному сговору. Однако, согласно действующему законодательству, имело место соисполнительство в преступлении и влекло ответственность для всех его участников по ч. 1 или ч. 3 ст. 285 УК РФ в зависимости от последствий.
Уголовный кодекс Российской Федерации также не оговаривает случаи совершения злоупотребления должностными полномочиями организованной группой, хотя теоретически это вполне возможно. В данном случае участники организованной группы несут ответственность по ст. 285 УК РФ со ссылкой на ст. 33 УК РФ.
Подводя итоги рассмотрения субъекта преступления - злоупотребления должностными полномочиями, можно сделать вывод, что в целом у практических работников на данный момент указанный признак не вызывает затруднений. Однако, для исключения в будущем двусмысленных трактовок и неопределенных формулировок, целесообразно изменить и изложить в следующей редакции примечание 1 к ст. 285 УК РФ: «Должностное лицо это лицо, постоянно, временно или по специальному полномочию выполняющее организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации, а также представитель законодательной или судебной власти, либо наделенный распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости, представитель исполнительной власти».
УДК: 343 ББК: 67.4
Савин В.В.
СУБЪЕКТ ДОЛЖНОСТНОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ (ВОПРОСЫ КВАЛИФИКАЦИИ)
SUBJECT MALFEASANCE (QUALIFICA TIONS)
Ключевые слова: субъект преступления, должностное лицо, ответственность, преподаватели, медицинские работники.
Keywords: the subject of crime, the official person, responsible, teachers, medical workers.
Аннотация: в статье рассматривается вопрос отграничения выполнения сугубо профессиональных обязанностей работниками от выполнения обязанностей, входящих в круг их служебных полномочий, за совершение которых наступает ответственность за должностное преступление.
Abstract: the article discusses the implementation of a purely delimitation of professional duties by employees from performing duties within the scope of their official authority for the commission of which comes responsibility should rity crime.
Субъект преступления - это неотъемлемый элемент состава преступления, без которого уголовная ответственность невозможна.
Признаки субъекта преступления определены в ст.ст. 19-22 УК РФ и обязательны для субъекта любого преступления. Отсутствие какого-либо признака субъекта преступления, указанного в настоящих статьях Общей части УК РФ, исключает уголовную ответственность.
Однако субъект преступления -многогранное понятие, которое наделено не только признаками, предусмотренными ст.ст. 19,20 и 21 УК РФ, но еще и дополнительным признаком, обусловленным правовым статусом лица, занимающего то или иное служебное положение, определенным статьей Особенной части УК РФ, который для конкретного состава преступления является обязательным.
Уголовное законодательство содержит довольно значительное количество норм, в которых привлечение лица к уголовной ответственности ставится в зависимость от выполнения функций представителя власти либо выполняющих организационно-распоряди-тельные, административно-
хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации.
Проблема определения субъектов преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления, относящихся к понятию должностное лицо, выполняющее постоянно или временно либо по специальному полномочию
организационно-распорядительные или
административно-хозяйственные функции, решается в теории уголовного права неоднозначно; многие положения остаются дискуссионными, что, в свою очередь, вызывает сложности в судебно-следственной практике. Так, по справедливому замечанию А. Павлинова, имеются тенденции как к расширению, так и к сужению круга лиц, признаваемых субъектами должностных преступлений. Поэтому вопрос установления признаков специального субъекта, как и признаков общего субъекта преступления, необходимых для правильной квалификации преступлений в правоприменительной
практике, вызывает интерес ученых. Многие работы, посвящены установлению юридически закрепленного тождества между признаками совершенного лицом общественно опасного деяния и признаками состава преступления, предусмотренного нормой Особенной части уголовного закона, помещенной законодателем в главе 30 «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления».
Потребность в разрешении данной проблемы обусловлена тем, что субъектом должностного преступления может быть должностное лицо при выполнении им организационно-распорядительных или административно-хозяйственных функций, а не профессиональных или
производственных функций. По мнению Б.В. Здравомыслова, при определении понятия должностного лица, выполняющего организационно-распо-рядительные или административно-хозяйст-венные функции, не исключается возможность произвольного, распространительного толкования данного понятия при решении вопроса об отнесении их к должностным лицам, даже если они не наделены и не обладают функциями, предусмотренными в примечании 1 к ст. 285 УК РФ, а выполняют функциональные и производственные обязанности.
Аналогичную точку зрения занимают А.Я. Аснис и А. Квициния.
Признаки специального субъекта, законодательно закрепленные в примечании 1 к
ст. 285 УК РФ, получили отражение в постановлениях Пленума Верховного Суда РФ от
9 июля 2013 года № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях», «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» от 16 октября 2009 года № 19, в которых Верховный Суд РФ отметил, что организационно-распорядительные функции включают в себя руководство коллективом, расстановку и подбор кадров, организацию труда или службы подчиненных, поддержание дисциплины, применение мер поощрения и
наложения дисциплинарных взысканий. К административно-хозяйственным функциям отнесены полномочия по управлению и распоряжению каким-либо имуществом и денежными средствами, которые находятся на балансе и банковских счетах организаций, учреждений и других юридических лиц, а также совершение иных действий. Не являются субъектами должностных преступлений те работники государственных органов и органов местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждений, исполняющие в них профессиональные или технические обязанности, которые не относятся к организационно-распорядительным или
администратвно-хозяйственным функциям.
Однако подходы к квалификации действий лиц указанных категорий судебно-следственной практикой продолжают оставаться разноречивыми. Обращая внимание на данное обстоятельство, Е.В. Благов отмечает, что принятие и закрепление решения о предусмотрительности выявленного деяния составу преступления, которым на самом деле данное деяние не охватывается, создают курьезы в ряде случаев судебной практики и вызывают справедливые нарекания со стороны юридической общественности.
Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, не согласившись с доводами протеста прокурора об отмене приговора в отношении К., который являясь старшим преподавателем вуза, наделенным правом принятия текущих экзаменов у студентов, неоднократно предлагал студентам при формальном процессе принятия экзаменов заплатить ему деньги, признала его должностным лицом, обладающим исполнительно-распоря-дительными функциями, поскольку неудовлетворительная сдача зачета влекла для студентов определенные правовые последствия в виде лишения стипендии, отчисления из числа студентов учебного заведения.
Аналогичное решение было принято Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ по делу Л., который также был признан должностным лицом, обладающим исполнительно-распорядительными функциями, как доцент кафедры
государственного технического
университета, наделенный правом приема экзаменов у студентов. Несдача студентом зачета или экзамена влекла определенные правовые последствия: он не допускался к следующей сессии, не переводился на следующий курс и мог быть отчислен из вуза.
Однако примечание 1 к ст. 285 УК не дает оснований для таких выводов. Как справедливо отмечает В.Г. Павлов, преподаватели, доценты, профессора, которые читают лекции, проводят семинарские и практические занятия, принимают зачеты и экзамены, проверяют контрольные, курсовые и дипломные работы, участвуют в различных мероприятиях, связанных с учебным процессом, не являются должностными лицами, так как не обладают признаками специального субъекта, предусмотренными в примечании 1 к ст. 285 УК, а выполняют профессиональные функции.
По мнению Б.В. Волженкина, не могут признаваться субъектами должностных преступлений лица, сугубо выполняющие профессиональные или технические обязанности. А.В. Наумов, обобщив различные представления по этому вопросу, пришел к выводу, что преподаватель в сфере чисто педагогической не является должностным лицом. Однако, если на лицо наряду с выполнением этих обязанностей в установленном порядке возложено и выполнение организационно-распорядительных или административно-хозяйственных функций, он превращается в должностное лицо - субъекта должностных преступлений. К такому выводу пришел и А.Я. Светлов. Он обращает внимание, что преподаватели в этом случае совершают действия, непосредственно связанные с использованием служебного положения, влекущие правовые последствия (например, преподаватель - при выполнении обязанностей, возложенных на него как на члена экзаменационной или
квалификационной комиссии, либо временно по специальному приказу или распоряжению выполнять функции должностного лица в его отсутствие), но не с выполнением своих непосредственных функций преподавателя. Данная позиция поддержана и судебной
практикой.
Портнов А.В., являясь старшим преподавателем кафедры педагогики и психологии Самарского педагогического университета, получал деньги от студентов за сдачу текущего экзамена по психологии. Суд не признал Портнова субъектом должностного преступления,
предусмотренного ст. 290 и ст. 292 УК РФ, и указал следующее: Портнов выполнял сугубо профессиональные обязанности; читал лекции, принимал экзамены по предмету, т.е. осуществлял педагогический процесс, заключающийся в передаче студентам знаний, выполнение которых не являлось организационно-распорядительными действиями. Совершенные им действия не давали и не лишали лицо, дающего взятку, определенных прав, которые в последующем могли быть реализованы. Преподаватели должны нести ответственность за должностные преступления в том случае, если они нарушали свои обязанности как члены экзаменационной либо
квалификационной комиссии.
Принимая данное решение, суд опирался на характер выполняемых данным лицом функций и совершенно справедливо не признал его должностным лицом.
Студент, не сдавший экзамен по какому-либо предмету, в период сессии имеет право на пересдачу. Это право закреплено нормативными документами каждого высшего учебного заведения. Он может пересдать экзамен тому же экзаменатору или экзаменатору (комиссии экзаменаторов), назначенному заведующим кафедрой. Студент подлежит отчислению из вуза, если он получил неудовлетворительные оценки минимум по трем дисциплинам. Следовательно, преподавателя следует признать должностным лицом, если он по характеру выполняемых обязанностей совершает действия, имеющие юридическую силу, влекущую правовые последствия. Преподаватель, принимающий текущий экзамен, принимает решение, которое не является окончательным, а, следовательно, и не влекущим правовые последствия. Поэтому принятие им вознаграждения нельзя признать взяточничеством.
Своеобразная точка зрения на данную
проблему высказана П.Н. Панченко, который отмечает, что преподаватель является субъектом преступления, предусмотренного ст. 290 УК РФ, если он принимает предмет подкупа именно за выставление положительных оценок на вступительных экзаменах, на семестровых или курсовых экзаменах, либо зачетах, по письменным работам. Если преподаватель не оценивает положительно знания или письменную работу обучаемого либо оценивает их отрицательно, но после того, как последний передает ему предмет подкупа, соответствующая оценка появляется (или исправляется на более высокую), то состав преступления налицо. Однако отнесение к должностным лицам преподавателей, выставляющих
положительные оценки на семестровых экзаменах, зачетах или по письменным работам, представляется не убедительным. При такой трактовке не исключается возможность произвольного
распространительного толкования понятия должностного лица, данного в примечании 1 к статье 285 УК РФ, что является чисто утилитарным подходом на соответствие определению должностного лица,
закрепленного в законе, так называемой «сложившейся практике». Именно это обстоятельство является причиной признания сугубо профессиональной, производственной деятельности преподавателей должностными полномочиями, связанными с организационно-распорядительными или административно-хозяйственными функциями.
Изложенное применительно и к врачам. Если врач выполняет профессиональные лечебные функции и не выступает в качестве носителя организационно-распоряди-тельных или административно-хозяйствен-ных правомочий, он не является должностным лицом. «Постановка диагноза, обследование больного, организация и проведение врачом-хирургом операции являются производственно-профессиональными обязанностями медицинского работника, но не организационно-распорядительными функциями, свойственными должностному лицу» - указывалось в постановлении Пленума Верховного Суда СССР по делу Г., который брал с больных деньги за
производство хирургических операций.
В то же время совершенно обосновано Военная коллегия Верховного Суда РФ признала начальника медицинского пункта воинской части Петрова должностным лицом, который в силу занимаемой должности и функциональных обязанностей неоднократно получал взятки за совершение незаконных действий в пользу военнослужащих по призыву, чем создал условия, необходимые для незаконного освобождения от службы данных военнослужащих, повлекшие существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства.
Следовательно, преподавателей и медицинских работников необходимо рассматривать как субъектов должностных преступлений только в случае выполнения ими организационно-распорядительных или административно-хозяйственных функций, что способствовало бы обеспечению единообразного применения норм, и, соответственно, предотвращению
расхождения в их толковании и правовой оценке.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Здравомыслов, Б.В. Должностные преступления. Понятие и квалификация. - М.: Юридическая литература, 1975. - С. 34.
2. Аснис, А.Я. Уголовная ответственность за служебные преступления. - М.: Центр ЮрИнформ, 2004. - С. 59.
3. Квициния, А. Должностные преступления: Уголовно-правовые и криминологические аспекты. - Тбилиси, 1988. - С. 84.
4. Благов, Е.В. Применение уголовного права. - СПб., 2004. - С. 103.
5. Судебная практика по уголовным делам / под редакцией Председателя Верховного Суда В.М. Лебедева. - М., 2004. - С. 86.
6. Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2002. - № 8. - С. 14.
7. Павлов, В.Г. Субъект преступления. - СПб., 2001. - С. 223.
8. Волженкин, Б.В. Служебные преступления. - М.: Юристъ, 2000. - С. 118.
9. Наумов, А.В. Российское уголовное право. Курс лекций. - М., 2004. - С. 630.
10. Светлов, А.Я. Теоретические проблемы уголовной ответственности за должностные преступления: Автореферат дис.... д-ра юрид. наук. - Киев, 1980. - С. 7.
11. Панченко, П. Коррупция в образовательных учреждениях: составы преступлений и соотношение с непреступными деяниями // Уголовное право. - 2005. - № 2.- С. 53.
12. Бюллетень Верховного Суда СССР. - 1982. - № 4. - С. 30-31.
13. Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2005. - № 4. - С. 19.
14. Джинджолия, Р. Оценочные признаки составов преступлений против личности // Уголовное право. - 2005. - № 1. - С. 17.
Содержание- Введение 2
- 1. Историко-правовой анализ данного института 3
- 2. Уголовно-правовая характеристика субъекта должностных преступлений 5
- 3. Уголовно-правовая характеристика объекта должностного преступления 8
- 4. Объективная и субъективная стороны должностного преступления 8
- 5. Злоупотребление должностными полномочиями 14
- 6. Превышение полномочий 17
- 7. Взяточничество 22
- 8. Халатность 33
- Заключение 36
- Список использованной литературы 38